Шрифт:
— Прекрати туда смотреть.
— Разве ты надела его не для того, чтобы я мог тудасмотреть?
— Я надела это платье, потому что Мэдоу заставила меня.
— Спасибо, Мэдоу.
— Это раздражает. Прекрати.
— И куда же мне смотреть?
— Как насчет моего лица?
Он отклоняет голову назад, и мы медленно движемся по кругу.
— Так ничего не выйдет. Шея начинает болеть. — Его глаза снова опускаются к моему декольте.
Я сильно наступаю ему на ногу.
— Тогда смотри в сторону.
— Эй. Все глядят на нас.
— Вот черт! — Жар растекается по моему телу и проявляется на моем лице.
— Просто продолжай танцевать.
— Нет. Давай сядем. Я очень хочу пить.
— Ты только что выпила целую бутылку газированной фигни.
Я осматриваю комнату поверх светловолосой макушки Скотта.
— Они не пялятся. — Я смотрю на него сверху вниз. — Здесь ты единственный, кто неуместно пялится.
— Тогда подойди ближе, потому что я не могу. — Он сильно прижимается ко мне и кладет свое лицо мне на грудь, при этом, не теряя ритма.
— Там все очень мягко.
— Ты можешь многому научиться, наблюдая со стороны.
— Тебе там удобно?
— Черт, Бет! Заткнись и танцуй.
Я кладу подбородок на его макушку. Боже, он так приятно пахнет. Я закрываю глаза. Мы впадаем в медленный, обольстительный ритм песни.
Помнишь, как ты первый раз держал меня за руку? И я поверила, что может быть любовь? Твои губы разбудили мои ощущения. Ты растопил все стены.Я стискиваю плечи Скотта. Так приятно трогать его. Мои руки двигаются то туда, то сюда исследуя его мышцы, они движутся вместе, также как и мы. У моего платья низка спинка, так что одна рука Скотта лежит на моей обнаженной коже, а другая на талии.
Если ты любишь меня, я буду здесь. Открой свое сердце без страха. Вернись ко мне И я буду всем.Я наслаждаюсь этим больше, чем следует другу. Я прижимаюсь к нему ближе, глажу его спину, запускаю руки в его волосы и глажу их — вроде по-матерински, вроде нет.
— Это мило. — Его дыхание щекочет кожу.
Снова краснею. Он чувствует жар?
— Заткнись и танцуй!
Будь моей, а я буду твоим. Не говори никогда, скажи навсегда. Правда в том, крошка, что ты — то, до чего я хочу добраться.Играет припев, завывает и повторяется. Скотт и я не разговариваем остальное время песни. Мы оба вовлечены в физиологию наших тел, задевая друг друга, двигаясь в такт. Зачем он так со мной? Почему я ему это позволяю? Песня плавно переходит в другую, а потом еще в одну, и я плавно растворяюсь в Скотте.
Потом резко начинает играть быстрая мелодия, и мы отстраняемся друг от друга, словно просыпаемся ото сна. Конфуз.
Он смотрит на часы — почти полночь, затем смотрит на меня.
— Хочешь уйти сейчас?
Я киваю головой.
— Я хотела бы потанцевать медленно еще. Думаю, я освоила эту технику.
Он улыбается и берет меня за руку.
— Конечно.
Все его прикосновения сегодня вечером… Становится всё сложнее и сложнее для меня помнить, что он всего лишь друг. Мы подходим к столу с нашими пожитками. Скотт отпускает мою руку и выдвигает стул. Я присаживаюсь.
— Я пойду, возьму немного пунша. Ты, должно быть, хочешь пить.
— Убедись, что он годен для питья. — Мне не нужен нафаршированный алкоголем пунш. Во мне уже достаточно всего.
— Хорошо.
Он исчезает. Я верчу в руках сумочку. Мои губы пересохли. Выуживаю свой «Арбузный лед» и наношу немного.
— Извините, могу я присесть?
Я знаю этот голос. Превращаюсь в камень. Не могу развернуться. Как я могла подумать, что он может просто так от меня отстать хотя бы на одну ночь? Бросаю взгляд в противоположном направлении, ища кучку парней, следящих за тем, куда сели тупицы. Не могу их найти. Они, должно быть, за моей спиной.
Колби садится.