— Вы... встречались с ним? Где-нибудь? — Она сглотнула, пытаясь казаться менее взволнованной. — Вы знаете, где сейчас Армин Дхурвасула?

Вейл покачал головой.

— Я не видел его со времен Раскола. Он говорил, что должен покинуть ПараДжен, но я не знаю, куда он делся и чем занимается. Возможно, мы с Джерри — единственные, кто остался, мы и, как я понимаю, еще Нандита.

Кира мысленно вернулась к списку членов Доверия.

— Джерри Риссдал, — сказала она. — Он был тоже одним из вас. Где он?

— На юге, — мрачно ответил Вейл. — В самом сердце пустоши.

— Как он там выживает?

— Генные модификации, — произнес Вейл. — Однажды ночью он пришел сюда, и я едва его узнал: он теперь... человек в меньшей степени, чем даже Партиалы. Он пытается исцелить землю, чтобы кротким осталось что-то в наследство [15] . Я сказал ему, что лучше бы он помог мне найти лекарство от РМ, но он всегда был упрямым в достижении цели.

— И еще двое остались на востоке, — сказала Кира. — Во главе двух фракций Партиалов стоят члены Доверия — Киони Тримбл и Маккенна Морган.

— Они живы? — Глаза Вейла округлились, рот открылся. Кира не могла понять, был ли он рад услышать это или нет. — Ты говоришь, что они руководят Партиалами? Что они встали на их сторону и противостоят людям?

— Я так думаю, — ответила Кира. — Они... Я никогда не встречала Тримбл, но доктор Морган совсем сошла с ума: она похищает людей и пытается изучать их, как будто это поможет вылечить «срок годности» Партиалов. Видимо, она не знала о нем, пока Партиалы не начали умирать, но она убеждена, что сможет решить проблему с помощью биологии человека.

«И с помощью меня», — подумала Кира, но вслух не сказала. Она по-прежнему не знала, кем является, и не могла предугадать, как отреагирует Вейл, когда узнает о ней. Ей нужно было спросить его. Она почувствовала, как разрывается между недоверием и отчаяньем.

— Тримбл знала о нашем плане, — произнес Вейл. — Морган и Джерри — нет. Они разрабатывали б ольшую часть биологии Партиалов, но мы не были уверены, можем ли доверить им информацию о Предохранителе. Так как их задачи это не касалось, нам не пришлось им ничего сообщать.

— Кто остальные? — спросила Кира.

— Какие остальные?

— Я наткнулась на все те имена в ходе своих поисков, — проговорила Кира, — но я никогда не встречала ваше, и я слышала имена еще двух ученых, о которых до сих пор ничего не знаю.

— Меня зовут Крон Вейл, — сказал он, и Кира понимающе кивнула.

— О Кроне я слышала, — сказала она, и бросила на Вейла внимательный взгляд. — Доктор Морган, кажется, считает вас угрозой.

— Не говори мне, что ты встречалась с ней.

— Это был не самая приятная встреча в моей жизни.

— Она мелочная, высокомерная и бессердечная, — сказал Вейл. — В конце концов она практически махнула рукой на человечество как на биологический вид.

— Очень на нее похоже.

— Если она когда-нибудь найдет это место, — проговорил Вейл, — мы все обречены. Мои убеждения, как ты видела, несколько отличаются от ее.

— Вы пытаетесь защитить человечество, даже если это означает порабощение расы Партиалов, — сказала Кира, начиная осознавать правду. — Что случилось с вашими идеалами?

Каковы ваши планы теперь? Что вы будете делать для выживания обеих рас?

— За двенадцать лет я наконец осознал кое-что, — ответил Вейл. — Угроза вымирания может заставить тебя выбрать одну из сторон, — продолжил он. — Я не желаю никому зла, но если можно будет спасти только один вид, то я уже сделал свой выбор.

— Необязательно, чтобы остался кто-то один, — сказала Кира. — Есть способ спасти оба вида.

— Был, — сказал Вейл. — Но эта мечта умерла во время Раскола.

— Вы ошибаетесь, — проговорила Кира и почувствовала, как наворачиваются слезы. — Вы, Армин, Нандита и Грэм... вся ваша работа заключалась в этом, в выживание обеих рас. Должно быть что-то, что я могла бы сделать!

— Я обещал тебе информацию, — сказал Вейл, — и я человек слова. Скажи, что тебе нужно знать, и я предоставлю тебе все, что смогу.

Они поднимались по лестнице в секретную лабораторию в шпиле, и Кира обдумывала свои вопросы. Их было так много; с чего начать? Она хотела знать, как действовал РМ, как происходила реакция между вирусом и лекарством. Если одно существо выделяло и то, и другое, то как они взаимодействовали? Кроме того, ей хотелось спросить о «сроке годности»: как он устроен, как его можно обойти. Вейл работал над РМ много лет, но так и не сумел разобраться в нем. Однако он, судя по всему, «сроком годности» совсем не интересовался. Возможно, он знал что-то, до чего еще не дошел.