Шрифт:
Когда процессия проходила мимо поэта, случилось непредвиденное. Два незнакомца в плащах и масках внезапно напали на всадника, ехавшего впереди религиозного шествия. Камоэнсу показалось, что нападавшие – его друзья, и он бросился им на подмогу, не подумав о последствиях своего шага. К тому же он еще и ранил всадника. Люди в масках растворились в толпе. Его же арестовали и заключили в тюрьму Тронку.
Оказалось, что Камоэнс посмел поднять руку на самого королевского конюшего Гонсалу Боржеса. Уже одно это заслуживало серьезного наказания. Если учесть также, что нападение совершилось «в присутствии в городе короля», – его сочли преступлением против королевской власти. Этого было достаточно, чтобы отправить поэта на плаху. Невольно напрашивается мысль: не была ли эта уличная стычка предательской ловушкой, специально кем-то подстроенной?
Восемь месяцев, пока разбиралось его дело, провел поэт в тюрьме, где узники содержались в условиях, хуже которых были только застенки инквизиции. Камоэнса бросили в мрачное подземелье, и никакие просьбы и посулы не помогали. Единственное, на что пошли строгие тюремщики, это разрешили ему писать при свече.
Во время заточения ему удалось прочитать одну книжку. Издана она была в январе 1552 года в Коимбре двумя типографами Жоаном Баррейрой и Жоаном Алваришом и называлась «История открытия и завоевания португальцами Индии», Автор книги – Лопеш де Каштаньеда – до того как обосноваться при Коимбрском университете странствовал на Востоке, был солдатом, пиратом, участником многих битв и походов. Но книга эта всего лишь литературный источник тех событий, о которых Камоэнс собирался писать. Необходимы были личные впечатления.
К счастью, друзья не оставили его в беде. Благодаря их хлопотам удалось получить от короля письмо-прощение. В этом документе, «дарованном» Камоэнсу доном Жоаном III, говорилось, что «Луиш Ваз де Камоэнс, сын Симана Ваза, рыцаря дворянина при моем дворе, жителя этого города Лисабона, сообщил мне, что, как говорится в его петиции, он заключен в тюрьму Тронку этого города из-за того, что обвинен в нападении и ранении моего приближенного… в то время как я находился в этом городе с моим двором и сопровождающими меня рыцарями».
Но поскольку раненый поправился и не получил увечья, король решил простить «бедного юношу». «Такова моя воля и желание» – объявлял монарх свою милость. Правда, король поставил одно непременное условие. Камоэнсу надлежало внести четыре тысячи рейс на сооружение Арки сострадания и немедленно покинуть Португалию – отплыть в Индию с первой же армадой, которая отойдет от берегов Тэжу, то есть через шестнадцать дней, поскольку время было уже намечено: конец марта 1553 года.
Где удалось раздобыть четыре тысячи рейс – сумму немалую, – об этом история умалчивает. Известно лишь, что штраф в виде пожертвования был срочно внесен, о чем свидетельствует квитанция, выданная писцом Алешандре Лопешом.
Решение короля поэт воспринял скорее с радостью, чем с огорчением. Сама судьба посылала его туда, куда он стремился. Индия! Ему предстоит проделать тот же маршрут, что и Васко да Гаме, увидеть мыс Доброй Надежды, малабарский берег, посетить Гоа, где сражался еще его дед Антат де Камоэнс.
Таковы обстоятельства, предшествовавшие путешествию Камоэнса на Восток. Началось долгое странствие, которое, вопреки первоначальному условию, продлится без малого двадцать лет.
По следам конкистадоров
Армада состояла из пяти кораблей. Правда, в последний момент перед отплытием на одном из них вспыхнул пожар, и судно сгорело. Очертания оставшихся четырех каравелл смутно вырисовывались сквозь сумрачный свет зимнего утра на гладкой поверхности лиссабонской гавани Рештелу.
Среди покидавших родные берега выделялся солдат с черной повязкой на правом глазу. Он стоял чуть в стороне и, казалось, безучастно наблюдал сцены прощания. На нем была простая куртка, поверх нее – кожаный жилет, на боку – короткая шпага. Таково было обмундирование, выдававшееся простым воинам, тем, кто добровольно завербовывался сроком на пять лет на службу его величества короля в заморскую колонию Гоа.
Помимо обмундирования, каждый из них получал более двух тысяч рейс, а также надежду при случае разбогатеть. Вот почему желающих принять участие в авантюрах было более чем достаточно.
Одна за другой шлюпки с моряками и солдатами покидали причал и уходили к стоящим на рейде судам. Человек с повязкой на правом глазу, а это был Камоэнс, продолжал стоять в стороне. И только когда последняя шлюпка готова была отчалить, он, словно очнувшись, с решимостью обреченного направился к ней.
В «Книге заметок о людях, посетивших Индию», своего рода регистрационных списках, в разделе «Военные» мы читаем: «Фернанду Казаду, сын Мануэла Казаду и Бланки Кеймала, жителей Лисабона. Оруженосец. Отправился вместо него Луиш де Камоэнс, сын Симана Ваза и Аны ди Са. Оруженосец, и он получил 2400 рей, как все остальные».
Иначе говоря, Камоэнс стал солдатом вместо кого-то. Такая практика тогда существовала. И случалось, что не желавшие подвергать себя риску за определенную мзду находили себе замену.
Как было сказано, в армаде осталось четыре судна. Известны их названия, имена капитанов. Во главе экспедиции стоял главный капитан Фернанду Алвариш Кабрал. Он плыл на флагмане «Сан-Бенту» – «лучшем из всех тогда существовавших». На его борт поднялся и Камоэнс.
Корабли поставили паруса и медленно двинулись вдоль реки, устремляясь туда, где светлые воды Тэжу, смешиваются с волнами Атлантики.