Шрифт:
И этот рейд к берегам Испании принес Дрейку ряд побед, были захвачены кое-какие трофеи, но Лиссабон взять не удалось. Не удалось посадить на престол и дона Антонио – он оказался непопулярен у населения, и его никто не хотел поддерживать.
Тогда Дрейк решил отказаться от плана захватить Лиссабон, направил корабли к порту Виго и сжег его. После чего пошел было к Азорским островам, но сильнейшая буря нанесла немалый урон судам, и он решил вернуться в Плимут. К тому же на кораблях свирепствовали болезни, и многие умерли от них.
Одним словом, рейд окончился неудачей. Только шесть тысяч человек из шестнадцать тысяч остались в живых, было потеряно шесть судов. Королева и другие «пайщики» остались внакладе. Елизавета долго еще дулась на «своего пирата» из-за финансовых потерь, которые она понесла.
Недовольны были и купцы, которые финансировали экспедицию. Они посчитали, что Дрейк как флотоводец выдохся и ему не следует больше доверять командование. Тем более что другие «королевские пираты», которых они финансировали, возвращались с богатыми трофеями. За три года – с 1589-го по 1591 год – двести тридцать шесть английских кораблей рыскали по морям в поисках добычи. Ими было захвачено триста судов. Как пишет К. В. Малаховский в своем исследовании «Кругосветный бег “Золотой лани”», стоимость награбленного в десять раз превышала стоимость английского импорта.
Салют в честь адмирала
Некоторое время спустя Елизавета переменила свое отношение к Дрейку на более благосклонное. Этому способствовала не ее прежняя симпатия к «своему пирату», а целый ряд других обстоятельств. Прежде всего одно деликатное поручение королевы, которое Дрейк блестяще выполнил. Дело заключалось в следующем.
Два капитана, Кросс и Бороу, захватили огромный португальский каррак (тысяча пятьсот тонн) с грузом золота, драгоценных камней, шелка и пряностей, которые тогда ценились чуть ли не дороже золота. Такую богатую добычу, пожалуй, никому не удавалось захватить. Но когда каррак привели в Англию, Елизавете донесли, что большую часть захваченных сокровищ расхитили.
Королева поручила расследовать это дело и создала комиссию для проверки. Был в эту комиссию включен и Дрейк. Он быстро установил факт хищения и успокоил Елизавету тем, что за свой пай в три тысячи фунтов стерлингов, вложенные в экспедицию, она получит девяносто тысяч из общей стоимости захваченного груза в сто пятьдесят тысяч. Королева осталась довольна, и Дрейк вернул себе ее расположение.
Когда он предложил ей план нового своего похода в Вест-Индию, она одобрила его, правда, с одним добавлением: назначила Дрейку напарника, капитана Хоукинса. Это решение было ошибкой, так как подрывало принцип единоначалия и создавало угрозу конфликта между двумя командующими.
В плавании участвовало шесть военных кораблей и две тысячи пятьсот солдат во главе с опытным офицером Томасом Баскервилем. Взнос королевы составил, как обычно, тридцать тысяч фунтов стерлингов, купцы внесли на организацию экспедиции шестьдесят тысяч и снарядили двадцать один корабль.
В конце августа 1595 года флотилия покинула Плимут. Курс взяли на Канарские острова, где, однако, не удалось поживиться ничем существенным. Отсюда пошли прямиком в Пуэрто-Рико, рассчитывая на богатую добычу.
Испанцам и в этот раз заранее стало известно о планах Дрейка. Губернаторы испанских колоний в Вест-Индии были предупреждены и успели подготовиться к обороне. Поэтому, когда Дрейк появился у Пуэрто-Рико, его встретили огнем пушек. К удивлению своих капитанов и матросов, он не стал атаковать, а приказал идти на остров Гваделупа.
Это было совсем не похоже на прежнего Дрейка: уйти ни с чем, не попытаться даже наказать спесивых испанцев! Матросы шептались: «Он уже не тот, каким был». А капитан Хоукинс прямо потребовал вернуться к Пуэрто-Рико и захватить город Сан-Хуан. Дрейк согласился, снова изменив самому себе – легко уступив и отменив свое прежнее решение. Говорили, что адмирал согласился с Хоукинсом лишь потому, что тот был смертельно болен и он не хотел спорить с умирающим.
Как бы то ни было, Дрейк подошел к Сан-Хуану и стал готовиться к штурму. Но неудачи преследовали его: с моря взять город не удалось. Испанцы затопили при входе в гавань фрегат и шлюпки с камнями. Теперь прорваться к городу с моря было нельзя. Надо штурмовать с суши, решил Дрейк. Но оказалось, что здесь возведены мощные укрепления.
Томас Баскервиль заявил, что не желает напрасно губить своих солдат. К удивлению многих, Дрейк и в этот раз не стал перечить и не настаивал на своем предложении. Он отдал приказ уходить и двинулся к берегам Панамы. Здесь ему более повезло. В прибрежных селениях он разжился запасами жемчуга. Но зато в Номбре-де-Диосе ему не досталось ни песо. Город был безлюден и пуст – ни людей, ни драгоценностей. Жители успели скрыться и унесли все ценности.
Тогда Дрейк двинулся к новому порту Пуэрто-Белло, рассчитывая на подходе к нему перехватить караван с сокровищами. Десант под командованием Баскервиля встретил на пути сильные укрепления и завалы. Потеряв несколько человек убитыми, англичане решили не рисковать и вернулись на корабли.
Что было дальше? На совете решили попытать счастья у берегов Никарагуа, где, по рассказам, улицы вымощены золотом. Но, как узнали от пленных и от индейцев, этот сказочный город, во-первых, труднодоступен, а главное – никаких улиц из золота там нет и в помине. К тому же Дрейк заболел дизентерией. Ему становилось с каждым днем все хуже.