Это меняло дело. Артём даже немного растерялся. «И правда, почему я не брал в расчет эту возможность? Нацелился лишь на Киев, — мелькнуло в голове. — Но это не стоит обсуждать по телефону», — про себя решил он. А вслух вежливо произнес:

— Вас устроит, если я завтра заеду на кафедру часам к трем? Помнится, в два у вас заканчивается последняя лекция.

Вот так и получилось, что совершенно неожиданно у Артёма Наумова появилась реальная возможность защитить свою докторскую в обход очереди, негласно установленной в Киеве. Но, при обсуждении этого вопроса с Гроз-новым выяснилось, что по специальности «Организация производства» их ученый совет может присваивать только степень доктора экономических наук.

— Но почему? Ведь я же стал у вас кандидатом технических наук? И бывший мой оппонент Тихомиров в вашем совете получил степень доктора технических наук по этой специальности, — недоумевал Артём.

— В нашем ученом совете для этого недостает докторов технических наук, — объяснил Грознов. — Поэтому ВАК разрешил ему присуждать только кандидатские степени. А с твоим Тихомировым был особый случай. Его можно не считать.

— Все же интересно, как ему это удалось? — полюбопытствовал Артём.

— По ходатайству нашей ректорши Коровиной, ВАК разрешил для приема его защиты ввести в совет нескольких докторов технических наук. У твоего «крота» оказался какой-то подход к нашей Евдохе, — он с усмешкой подмигнул Артёму. — По блату, сам знаешь, у нас все возможно. Напрасно ты зациклился на технике! Сейчас быть доктором экономических наук даже более престижно. И защититься тебе у нас будет не так сложно. Совет по составу все тот же, и с ректоршей Евдокией я хорошо лажу.

— Но у меня — явно технический уклон. И научная школа — подготовленные мной кандидаты — тоже по технике, — усомнился Артём. — Если даже защищусь в вашем совете, то меня вряд ли утвердит ВАК, — и, подумав, все же решил отказаться: — Нет уж, переквалифицировать диссертацию мне не с руки. Вот если бы и для меня, как для Тихомирова, сделали исключение, — он с надеждой посмотрел на Грознова. — Может быть, попытаться попросить об этом Коровину?

— Ничего не выйдет, — махнул рукой профессор. — Наша Евдоха для тебя и пальцем не пошевелит, да и мне откажет. Не стоит унижаться. Ей не просто это устроить, и нужен мощный стимул.

— Ну, тогда и пытаться нечего, — сдался Артём, примирившись, что этот вариант отпадает. — Но, все равно, — улыбнулся он, — щеночка от Чапы вы обязательно получите, что бы о нас плохо ни подумали. Когда-то взятки «борзыми щенками» были в ходу.

— Спасибо, — растроганно произнес профессор, видно уже не рассчитывавший на благоприятный исход своей просьбы: — Знаешь, что мы сделаем? — задумчиво протянул он. — Попробуем найти подход к Евдохе через доцента моей кафедры Зинаиду. Ты ведь ее знаешь.

— А она как может помочь? — удивился Артём. — Зина ей родственница?

— Нет, она ей вроде наперсницы. Представляешь? Это несмотря на разницу в возрасте, — в глазах Грознова мелькнул веселый огонек, и он понизил голос: — Если бы не знали о слабости ректорши к молодым мужикам, подумали бы, что они лесбиянки, — он сделал паузу и задумчиво произнес: — Попрошу-ка я Зинаиду помочь. Она сама пишет докторскую и немало от меня зависит. Попытка не пытка.

«Вряд ли у Зины что-то получится, — уходя от Гроз-нова, с сомнением думал Артём. — Не станет Коровина пробивать в ВАКе мою защиту лишь для того, чтобы удружить приятельнице. Тут нужны козыри посильнее. Вот Бандурскому она бы не отказала! Но ни Лёлю, ни Семена просить я не буду, — твердо решил он. — Они все равно ничего не сделают».

И все же задуманная Грозновым «операция» зародила в нем робкую надежду на возможную удачу. Ведь чем черт не шутит, когда Бог спит!

Профессор Грозное сдержал слово: не прошло и недели, как Артёма пригласила приехать на кафедру доцент Зинаида Рязанкина. Сорокалетняя моложавая женщина, она выглядела довольно привлекательной, но, по слухам, ни разу не была замужем. Скорее всего потому, что слишком много занималась наукой и в институте слыла сильнее всех по применению в экономике математических методов. Однако, как говорили, это нисколько ей не мешало весело проводить свободное время.

— А вы нисколько не изменились, — любезно улыбнулась она Артёму. Они нашли свободную аудиторию, и уселись, чтобы поговорить без помех.

— Это хорошо или плохо? — отшутился он. — Надеюсь, я вас не разочаровал?

— В некотором роде, да. С учетом той трудной задачи, которую предстоит нам решить, — полушутя-полусерьезно ответила Зинаида. — Пора бы вам немного посолиднеть, а вы все выглядите, как мальчишка. Ведь Дусенька уже разменяла полтинник.

— О ком это вы? О Коровиной? — сделав вид, что плохо ее понял, спросил Артём, до которого сразу дошло, чему мешает его не по годам молодой вид. — Она может счесть, что мне слишком рано стать доктором? Или, чтобы решить мой вопрос, я должен понравиться... — он смущенно замялся, — в этом... смысле?

— А ты догадлив. Значит, созрел для доктора, — по-свойски перешла на ты Зинаида. — Это самое и требуется. Ты прости, что я так, напрямую, хоть дело это деликатное, — усмехнулась она. — Но если ты против, то ничего не выйдет. И начинать не стоит.

От такой циничной прямоты Артём совершенно растерялся. «Значит, если она не положит на меня глаз, делать ничего не будет, — лихорадочно соображал он. — Ну и в чем проблема? Мне что, впервой иметь дело с бабой старше меня? Можно и переспать пару раз ради торжества науки, — мысленно сыронизировал он. — Ей немалых трудов будет стоить пробить у себя мою защиту».