Ликуя, Дэниэл засмеялся так, что его смех, скорее всего, был похож на мычание, а Люси приподнялась и поздравила его с приближающейся победой. Они не слышали, как в комнату вошел Тимоти. Увидев, какое здесь творится веселье, он был поражен, ведь Люси специально оставили одну в комнате, чтобы она отдохнула и пришла в себя.

— Я не хочу торопить вас, — сказал он, — но миссис Уорвик уже ожидает вас в карете.

— Да, боюсь, я задержался у больной намного дольше, чем разрешено. Спокойной ночи, моя дорогая.

Тимоти посмотрел на Люси через плечо в тот момент, когда пошел провожать Дэниэла.

Перед тем как выйти из комнаты, Тимоти еще раз быстро на нее взглянул. Оливия отвергла Люси, но это не означало, что ее корни не прорастали глубоко в земле Атвудов, и она никому не позволит отнять у нее память о своем отце. Дэниэл действовал твердо и решительно относительно «Железнодорожной компании», раз и навсегда решив покончить с этим дедом. Теперь наступила ее очередь вести себя так же.

Когда Тимоти проводил всех своих гостей до карет, он посмотрел на часы, висевшие в центральном холле, и, к своему разочарованию, понял, что Люси, должно быть, уже как час или более спит в комнате, приготовленной специально для нее. Засунув руки в карманы, он напоследок заглянул в бальный зал, в котором музыканты убирали свои инструменты, и затем неторопливо направился к лестнице. За сегодняшний вечер он очень устал.

— Бал прошел удачно?

Он резко поднял голову вверх и расплылся в сияющей улыбке.

— Люси!

Когда Тимоти увидел Люси, он так обрадовался, что от удовольствия совершенно забыл о том, что никогда раньше не обращался к ней по имени, но всегда хотел это сделать, так что это выглядело очень естественно.

— Да, я думаю, бал понравился гостям, — ответил он, кладя руку на перила и потихоньку поднимаясь по лестнице. — Но он не был удачным для меня.

Она нахмурилась.

— Но почему?

— Я не потанцевал с тобой ни одного танца.

— Находясь в столовой, я видела, что с тобой танцевали прекрасные девушки, приехавшие из различных графств Англии.

Он осмелился выразить словами то, что чувствовал.

— Я бы поменял их всех на один танец с тобой, чтобы хоть раз заключить тебя в свои объятия.

В ответ на его слова Люси лишь захлопала пушистыми ресницами, зная, что она может управлять им, как хочет, но одновременно понимая, что он очень приятен ей и с ним она чувствует себя спокойно и хорошо. Он поднялся по лестнице и присел рядом с ней.

— Ты уже получше себя чувствуешь после обморока? — спросил Тимоти.

Люси кивнула.

— И теперь мне следует пойти домой.

— Нет! — воскликнул он, но затем ответил более спокойно: — Это бессмысленно, тем более уже поздно, и горничная приготовила тебе комнату.

— Возможно, и так. В любом случае, я хочу поговорить с тобой. Хочу кое о чем попросить.

— О чем угодно.

Она повернула лицо к нему и серьезно на него посмотрела.

— Пожалуйста, не продавай свою землю «Железнодорожной компании».

Интуиция подсказывала ему, что Люси попросит именно об этом, и поэтому ее просьба не застала его врасплох. Он посмотрел на нее, плотно сжал губы, решая, как лучше ответить ей, и снова печально на нее взглянул.

— Я знаю, ты думаешь, я какой-то монстр, невежа, невоспитанный человек, раз делю на кусочки родовое имение, но это вопрос денег. Я просто не могу позволить себе держать такое имение. Оно досталось мне без необходимости, и содержать дом я не в силах, у меня нет средств. — Он пожал плечами, выглядя озабоченным и несчастным. — Вот так.

Она побледнела, губы стали сухими. Люси и не подозревала, что у Атвуда трудное материальное положение.

— Я думала, у тебя нет таких проблем. Я слышала, что у тебя есть дом в городе, имение в Норфолке и усадьба в Бедфордшире.

— Да, это правда. Но моей является только усадьба в Бедфордшире. Мой отец умер несколько лет назад, и после его смерти мама стала хозяйкой лондонского дома и имения в Норфолке, в котором она постоянно проживает. Когда она передаст мне дома по наследству, я должен буду справляться с загородным имением и лондонским домиком, предназначенным для временного жилья, который также станет моим.

Люси наклонила голову, пытаясь скрыть отчаяние. «Железной дорогой или чем-то еще, но особняк Атвудов будет разрушен или придет в упадок. Если только…»

— А почему бы тебе не продать усадьбу в Бедфордшире? — радостно спросила она, все еще надеясь найти выход из этой ситуации. — Я не могу поверить в то, что в Бедфордшире такие же прекрасные пейзажи, как здесь, а также там нет возможности вдохнуть чистый морской воздух и полюбоваться изумрудным морем!

Он был сбит с толку и печально смотрел на нее.