— Это — капсула. Если Аврора войдет туда — без одежды и с распущенными волосами — она станет разумом корабля.

— А если нет?

— Тогда останется какой была. Но скорее всего сойдет с ума.

— Почему? — Аврора обвисла в щупальцах и смотрела ненавидящими глазами.

— Потому что кораблю нужен его пилот. Потому что Аврора — первый опыт. Не самый лучший. Вероятность твоей смерти — до семидесяти процентов, безумия — до девяноста пяти.

— Я ее не пущу, — твердо сказал Роман.

— И удержать не сможете.

— Не я. Но…

— А может, и вы… Дайте вашу руку.

Роман поморщился, но руку протянул.

Эрасмиус пробежался пальцами по широкому запястью, вырастил из пола нечто вроде щупальца, обвил им руку Романа, посмотрел на светящиеся значки…

— Кровь смешивали?

— Вроде нет…

— Один раз.

Аврора не отказалась от попытки убить Эрасмиуса. Но выяснить, что с Романом, было важнее. Неужели она…

И Эрасмиус подтвердил подозрения.

— Твоя кровь — генный ретранслятор. Ты транскрибировала в него свою ДНК — и она прекрасно себя чувствует. Но рано или поздно твой супруг тоже начнет слышать зов корабля. Твоего корабля.

— И?

— Сойдет с ума.

— Альтернативы нет?

Эрасмиус Гризмер покачал головой.

— Вы слишком взрослые, чтобы рассказывать вам сказки.

Аврора грязно выругалась. Но доктор только плечами пожал.

— Это ни к чему не приведет. Ты сама все понимаешь…

Кто бы спорил. Понимала. И что — легче становилось?

Да ни разу!

Раньше Авроре проще было сохранять спокойствие. Когда дело касается только тебя — это проще. Но услышать…

— А мои дети?

— У тебя есть дети? — Удивление ученого было неподдельным. Словно ему сообщили, что заговорил метеорит. Или сверхновая звезда попросила молочка.

— Да. Двое.

— Мальчики, девочки?

— И мальчик, и девочка.

— Я должен их осмотреть. Это невероятно!

— Разве в мире есть что-то невероятное? — усмехнулся Роман.

Он тоже был зол. Но в отличие от Авроры понимал: Эрасмиус Гризмер — это их единственный шанс. С Авророй действительно не все ладно. А если еще и с ним… ученый ведь не врал. Ни капли не врал. А если еще и дети?

Ради своих детей Роман живых пиявок бы наелся, не то что поговорить с одним подонком.

Да и не таким уж подонком. Просто — ученым без всякой совести и стыда. Бывают такие. Для кого существует только одна наука. А остальное… а разве есть что-то еще?

Роман не понимал такого отношения. Но — принимал как есть. Кому понравится жить на действующем вулкане? Но ты ведь принимаешь их существование. Просто соблюдай технику безопасности.

— Есть маловероятное, — пожал плечами Эрасмиус. — Вероятность зачатия Авророй ребенка от постороннего мужчины…

— Постороннего?

— Не прошедшего через мою лабораторию — колеблется в районе миллиардных долей процента. Даже меньше.

— Но Мишка и Маргошка существуют! — возмутилась Аврора. — Это факт.

— Я хочу их увидеть.

— А я не хочу!

— Ты смеешь лишать меня нового знания? — Эрасмиус даже не злился. Удивлялся.

— Это не просто знание! Это — мои дети!

Аврора вздохнула поглубже, очищая легкие. И собралась с мыслями. Она знала биографию Гризмера.

— Мои дети для меня — это то же, что и Люси для вас. Это — понятно?

— Люси… — Эрасмиус пристально посмотрел на Аврору. — Ты многое знаешь.

— Узнать — победить.

— Значит, Люси… — Эрасмиус пожал плечами. — Ладно. Я не причиню вреда твоим детям. Но осмотреть я их должен.

— На нашем корабле.

— Нет. — Прозвучало это так, что стало ясно — это не предмет для спора. — Моя лаборатория здесь. Здесь и… — Эрасмиус осекся. Насторожился. И метнулся к выросшей из пола колонне. Скользнул пальцами, словно прислушиваясь. И обернулся к Авроре. — Кого вы привели за собой?

— Мы?! Никого!

— Никто не знает, — подтвердил Роман.

Эрасмиус задумался. По розовой глади бежали блестящие красноватые значки.

— Да… пожалуй. Это не с вашей стороны.

— А откуда?!

— Это… это… НОПАШ.

— НОПАШ?!

— Да. Сейчас я выпущу разведчиков.

Аврора молчала, пока Эрасмиус выполнял какие-то манипуляции с колонной. А потом разлепила губы:

— Далеко?

— Они идут в верхнем слое гипера. Часа четыре. Или чуть больше.

— А разведчики?