Бледная поганка тащила поднос с чайником, чашками и вазочку с нарезанными фруктами. И это при том, что Дантос чаю не просил! Ну а веяло от неё… всё той же нервозностью, только степень этой нервозности была порядков на сто выше, нежели утром.

— Ву!

— Уйди! — вздрогнув, пискнула Люсси.

— Ву-у-у! — улыбнувшись во всю пасть, повторила я. А потом путь заступила.

К моему величайшему изумлению, горничная проявила чудеса наглости. Она шустро обогнула золотого дракона и поспешила дальше. То есть леди Жанетт опасаются куда больше, нежели моих укусов? Непорядок!

Нет, я не собиралась вмешиваться! Всё, что могла, я для Дантоса уже сделала. Но… у тебя же там клубника! Дай-дай-дай!

Клянусь пятой лапой, это вышло случайно. Я же аккуратная, воспитанная, и всё в таком духе. И я понятия не имела, что у Люсси настолько заторможенная реакция. Я не подозревала, что горничная об меня споткнётся и уронит поднос.

А ещё у драконов тонкий слух. Так что весь этот грохот, звон битого стекла и визг ужасно бьёт по ушам. Он неприятен до дрожи, до колик! И это ещё одно доказательство того, что я не нарочно.

И вообще — под ноги смотреть надо и не жмотиться! Я же по-хорошему ягодку попросила, а Люсси? Люсси ягодку зажала. И вот результат — всё содержимое подноса на полу. Как говорят в народе — скупой платит дважды.

— Что здесь..! — воскликнул выскочивший из гостиной Дантос. Но, увидав картину бойни, запнулся и замолчал.

Зато я… мне пришлось отыгрывать дальше. Чувство эстетизма запрещало есть с пола, но я таки ела. Жадно подхватывала сочные алые ягоды и глотала не прожёвывая — ну надо же показать, из-за чего сыр-бор.

— Астра… — простонала светлость. — Астра, ты меня в гроб загонишь! Несносная девчонка! Самый невоспитанный дракон в мире!

Угу. А ты, между прочим, жутко фальшивишь сейчас. Больше чувства, Дантос. Больше гнева! И где привычные обзывалки? Где все эти: попа с хвостом, зараза с крыльями, вреднючка чешуйчатая?

Вот только блондина достоверность собственной реакции не заботила. Он рыкнул ещё раз и опять в гостиной скрылся. А мажордом злобно зыркнул на совсем белую Люсси и спросил:

— Какого ты этот поднос принесла? Кто распорядился?

— Я… я… — начала было девушка, всхлипнула. — Я думала, что… и… их светлость с леди Жанетт всегда чай пьют.

Горничная всхлипнула ещё громче, по её щекам покатились первые слезинки. Но я-то видела — это злые слёзы. Просто у Люсси кулаки сжимались, прищур глаз тоже поводов для иллюзий не оставлял.

— Дура, — приласкал девушку Жакар.

Та кивнула, присела и принялась собирать осколки и кусочки нарезанных фруктов. Я же пришла к выводу, что делать тут уже нечего, и посеменила на кухню.

Во-первых, я не ужинала и не завтракала. Во-вторых, я так и не помирилась со стратегически важным союзником — с Роззи.

— Совести у тебя нет, — вещала кухарка словами Дантоса. — И стыда тоже! Это надо же так меня опозорить! Будто я тебя недокармливаю! Я! — Это самое «я» Роззи подчеркнула, причём жирной такой чертой. Равно как и следующее: — Недокармливаю!!!

Ну вот. А я-то думала, кухарке своего труда жалко, а оказалось — дело в репутации.

— Да я тебе… да я тебя… да я тебя лучше, чем хозяина, кормлю! — возопила Роззи. — И что в ответ? Мелкое, гнусное воровство?!

Ужас, конечно, но стыдно не было. Во-первых, от терзаний совести отвлекала миска потрясающего говяжьего рагу, во-вторых, я точно знала, что насчёт «лучше хозяина» Роззи преувеличивает. А в-третьих, в самом деле недокармливают. Иначе почему я такая маленькая и худенькая во всех местах, не считая попы?

— Жрун, — припечатала кухарка. — Маленький, неблагодарный жрун.

Я не выдержала. Оторвалась от миски и укоризненно взглянула на толстуху в белом переднике. Вот что за люди в этом доме обитают, а? То вреднючка, то толстопопик, теперь вот это. Так ведь и комплекс неполноценности заработать недолго.

А ещё… они до одури нелогичны.

— Ещё рагушечки? — неверно истолковав мой взгляд, ласково пролепетала Роззи. А сообразив, что добавки маленький дракон не просит, заявила прежним, предельно суровым тоном: — Жрун!

Мать моя… ну почти женщина. Я опять в миску уткнулась и, вопреки воспитанию, начала громко чавкать. Это чтобы хоть чуть-чуть вопли Роззи перебить. А когда доела и принялась вылизывать тонкостенный фарфор, в кухне появилась Люсси.

Всхлип! Громкий, горький. Потом ещё один. Звон и металлический грохот — это горничная поднос с побитой посудой и месивом из фруктов на стол водрузила. Сама же плюхнулась на лавку, и…