Чего меньше всего ожидал Жуков, так это того, что изображение окажется цветным, с глубокими и яркими красками, а звуковая дорожка шла внятно и звучно, без малейшего намека на привычные треск с шипением. Промелькнули с почти неуловимой взглядом скоростью круг, крест, еще что-то, на мгновение задержалась надпись: "Внимание! Совершенно секретно. Только для высшего руководства!". На экране, плавно колыхаясь на ухабах, катили по бездорожью два огромных танковых шасси, на которых вместо башен было смонтировано что-то, напоминающее крупные понтоны. Остановка, водитель с напарником, игрушечными чертиками выскочившие из кабины, откуда-то сзади из доселе невидимых машин горохом высыпались расчеты, негромкий, но глубокий гул, и громадные направляющие, смонтированные в один ряд, поднялись и замерли под углом к горизонту. Тяжелые "блины" опор, упершиеся в землю. Грузовики с огромными, по несколько метров в длину, ракетами, автокран с особой конструкцией "стрелы". Все, как обычно, но что-то раздражало, и генерал никак не мог взять в толк: что именно? Понятно. Бойцы одеты не в солдатскую форму, а в рабочие комбинезоны, и это режет взгляд, привыкший видеть только солдатские гимнастерки да серые шинели, и, в принципе, ничего другого.

– Теперь, товарищ генерал армии, то, что меня попросили сообщить. Нам удалось сделать особо крупные шашки твердого топлива для ракетных снарядов, топливо тоже отличается особой плотностью, превосходящей все, что было прежде, в… приблизительно в два раза.

– Зачем мне нужно знать эти подробности, – голос генерала был ровным и бесстрастным, – вы отнимаете у меня время.

– Сейчас, товарищ генерал… То, что нам удалось делать шашки с такой точностью, позволили существенно повысить точность стрельбы на большой дальности. На расстоянии в двенадцать километров мы попадаем в круг радиусом в двести метров. Техническая дальность этих ракет достигает тридцати километров, и может быть существенно увеличена… Но там разброс несколько километров

На экране заполыхали ослепительные бело-голубые молнии пуска, а изображение на экране затянуло сплошной, непроницаемой тучей дыма и пыли.

– Вижу. – С раздражением сказал генерал. – Что-то вроде очень большой "катюши". Что тут такого, что мне было бы нужно видеть?

– Ракеты сделаны такими большими, товарищ генерал армии, чтобы они несли особые боеголовки. Меньше их никак не сделаешь, не получается. Вот, посмотрите.

Следующий план был выбран очень умело. Склоны холмов, поросших соснами, переходящие в старые, пологие балки, чернеющие безлистным кустарником. Расстояние позволяло оценить масштаб действа. Неожиданно огромная по площади часть земной поверхности вдруг вспыхнула вся разом ослепительно-белым огнем, так, что изображение даже померкло от непомерной яркости. На фоне исполинских клубов меркнущего пламени высокие, статные сосны казались карликами. Удар достиг тех деревьев, что не были накрыты сразу, взмахнул ими, как тоненькими прутьями, сломал и отбросил прочь. Следом пропуск, показанная с более близкого расстояния картина пепелища. Угли, зола, еще дымящиеся, обугленные обломки дерева, только недавно бывшие лесом.

– Гарантировано уничтожение противника в траншеях, землянках, ходах сообщения, простых ДЗОТах и ДОТах. Возможно, уцелеет часть живой силы на нижних ярусах сложных, многоэтажных блиндажей и ДОТов, но и она, скорее всего, окажется небоеспособной. Залп одной машины накрывает зоной сплошного уничтожения порядка квадратного километра территории. Особая топливная смесь тяжелее воздуха затекает в любые складки местности, при подрыве выжигает кислород воздуха и создает такой перепад давления, что возникает баротравма легких. Боеготовных машин такого рода у нас пять. Пять залпов – это двадцать пять квадратных километров территории, на которой боеспособной живой силы не останется… Ракеты очень дорогие, почти по цене истребителя, но их у нас больше, – лицо Семенова исказила мимолетная судорога, – чем на пять залпов, и сколько-то мы еще можем успеть сделать. Это первый ролик. Прикажете показать второй?

Жуков, тяжело глядя исподлобья, молча кивнул. На экране такие же, как прежде, заводские испытатели в комбинезонах и ватниках, только машины другие, вроде американских "виллисов", но на более широких шинах, кабина закрытая сверху и сзади, в низком кузове смонтировано две каких-то круглых штуки. Вспышка, из кузова вылетает ракета, волоча за собой дымный след и какой-то бесконечной длины "хвост", который в конце концов оказывается на земле и вдруг взрывается со страшной силой, оставляя широкую полосу перепаханной земли, с которой сметено все постороннее.

– "УЭРМ-2(а)". Устройство экстренного разминирования, автомобильный вариант, побольше и помощнее, есть "п", переносной, предназначен для переноски штурмовой группой саперов, поменьше. Гарантирует подрыв всех типов мин и управляемых фугасов. Если уложить вдоль траншеи, тоже мало не покажется. Доложить соображения изготовителя? Две минуты?

– Докладывайте.

– Предложенные образцы разработаны по приказу Верховного Главнокомандования и представляют собой единую техническую систему внезапного прорыва тактической обороны любой плотности, когда одновременно с нанесением удара установками залпового огня под условным названием "буран" в зону подавления выдвигаются штурмовые группы разминирования на вездеходах, расчищают проходы в минных полях и уничтожают уцелевшие, но серьезно подавленные долговременные огневые точки. Особенного эффекта следует ожидать, если одновременно с этим начинается концентрическое движение танковых частей и, главное, самоходной артиллерии. Можно рассчитывать, что в двух-трех случаях, прежде, чем противник создаст меры противодействия, возможен прорыв глубокоэшелонированной обороны противника в любом месте на всю глубину с выходом подвижных соединений на оперативный простор. Возможен вариант дальнейшего движения установок залпового огня в рядах подвижных сил для нанесения удара по выдвигаемым из резерва моторизованным и танковым частям противника, и штурмовых групп для закрепления на захваченных позициях с созданием плацдармов. У меня все.

– Что это, – голос генерала выдавал крайнее раздражение, – за стратег у вас выискался? Может, нас поучите?

– Не у нас, товарищ генерал армии. Стратег настоящий, штабной работник высокого ранга. Персонально – не скажу, не знаю.

– А чего хромаешь? Ранен?

– Так точно. Ранен и контужен в марте, на Вязьминском направлении. После госпиталя комиссован и направлен в группу технического сопровождения завода № 63.

– Что выпускает завод?

– Широкую номенклатуру боевой техники, товарищ генерал армии. Долго перечислять придется.

– И еще, Георгий Константинович, прежде чем вы встретитесь с испытателем. Не пряник, но вроде. У нас есть основания рассчитывать, что теперь ты будешь получать куда более полную информацию о передвижении, численности и технике противника. В том числе о ночной деятельности врага. Прежде всего ночной. Получишь и телефонную связь со специально выделенным офицером, и систему позывных, паролей и кодов для радиосвязи.

– Откуда? – Отрывисто спросил Жуков после короткой паузы. – Или еще одна военная тайна?