После этого случая в колледже стали строже следить, чтобы окошко было закрыто, и, как мне стало известно, ключ, который прежде хранился в буфете, был передоверен Кэрри и висел у нее на брелке. Но с ключа можно быстро снять копию. Следующий ночной налет произошел через неделю, до него еще была среда, когда у Кэрри можно было забрать ключ, сделать копию и вернуть. (Мне доподлинно известно, что в одной скобяной лавке на окраине Оксфорда такой ключ изготовили в ту самую среду, правда, пока не удалось установить заказчика. Но это дело времени.) Есть еще один довод, заставивший мисс Вэйн полностью исключить скаутов: вряд ли кто-то из слуг станет выражать свое негодование, цитируя «Энеиду» в оригинале — а именно это сделал автор записки, прикрепленной к чучелу.

Этот довод показался мне достойным внимания, но не слишком веским. Это была единственная записка, написанная не по-английски, и цитату эту мог найти любой школьник. С другой стороны, тот факт, что эта записка выделяется на фоне прочих, заставил меня искать в ней особый смысл. Вряд ли Икс имеет привычку выражать чувства латинским гекзаметром. Эта цитата должна была что-то для нее значить — помимо упрека неженственным женщинам, которые вырывают кусок изо рта у мужчин. Nec saevior ulla pestis. [304]

— Когда я впервые об этом услышала, — вставила мисс Гильярд, — я была уверена, что за всем этим стоит мужчина.

— Возможно, интуиция вас не подвела, — сказал Уимзи, — я уверен, что эти строки и правда написал мужчина. Не буду отнимать у вас время и доказывать, что разгуливать ночью по этому колледжу и устраивать здесь безобразия легче легкого. В сообществе из двух сотен человек, некоторые из которых и в лицо-то друг друга едва узнают, проще потерять кого-либо, чем найти. Но затем случай с Джуксом поставил Икс в затруднительное положение. Мисс Вэйн недвусмысленно выразила желание расследовать домашние дела Джукса. Как следствие кто-то предоставил сведения полиции, и его снова посадили в тюрьму. Миссис Джукс переехала к родственникам, а Энни забрала детей и устроила их в Хедингтоне. И чтобы мы уж наверняка не подозревали домашних Джукса, вскоре в комнату мисс де Вайн подбросили изрезанную газету.

Гарриет подняла глаза:

— Это я тоже сообразила — в конце концов. Но то, что случилось на прошлой неделе, казалось, исключало такой вариант.

— Мне кажется, — сказал Питер, — вы не сумели подойти к проблеме непредвзято и — простите, что я так говорю, — сосредоточить на ней все свое внимание. Что-то встало между вами и фактами.

— Мисс Вэйн так много помогала мне с книгой, — с покаянным видом проговорила мисс Лидгейт, — и ей еще нужно было заниматься своим исследованием. Мы вообще не вправе были требовать, чтобы она уделяла столько времени нашим проблемам.

— Времени мне хватало, — возразила Гарриет, — ума не хватило.

— Как бы то ни было, — продолжал Уимзи, — мисс Вэйн сумела внушить Икс серьезные опасения. К началу этого триместра поведение Икс становится более отчаянным — и более разрушительным. Чем светлее вечера, тем труднее устраивать ночные налеты. Но Икс совершает психологическую атаку на мисс Ньюланд, склоняя ее к самоубийству, а когда атака не удается, пытается спровоцировать скандал в университете и шлет письма вице-канцлеру. Как бы то ни было, университет оказался столь же надежным, как и колледж: раз впустив женщин на свою территорию, он не собирался их предавать. Это, несомненно, еще больше разгневало Икс. Доктор Трип выступил посредником между вице-канцлером и вами, и дело, по-видимому, уладилось.

— Я сообщила вице-канцлеру, что мы собираемся принять меры, — сказала ректор.

— Совершенно верно, и оказали мне честь, позволив в этом участвовать. Я с самого начала почти не сомневался в личности Икс, но подозрение — не улика, и потому я старался не разглашать необоснованных догадок. Первым делом, очевидно, следовало выяснить, имеется ли в прошлом мисс де Вайн факт убийства или нанесенного кому-либо ущерба. В ходе весьма интересной беседы, которая состоялась после ужина в этой самой комнате, мисс де Вайн сообщила, что шесть лет назад при ее участии некий ученый лишился репутации и средств к существованию, — и, как вы помните, мы пришли к выводу, что мужественные мужчины и женственные женщины осудили бы ее поступок.

— Так значит, — воскликнула декан, — вы подстроили весь разговор, только чтобы вытащить на свет эту историю?!

— Разумеется, я создал условия для того, чтобы история была рассказана, но если бы этого не произошло, я бы все равно ее узнал. Одновременно я доподлинно убедился, хотя и раньше не сомневался, что ни одна женщина в этой профессорской, будь она замужем или нет, не поставит личные интересы выше профессиональной чести. Этот пункт мне было важно прояснить — не столько для себя, сколько для вас самих.

Ректор перевела взгляд с мисс Гильярд на миссис Гудвин, затем снова посмотрела на Питера.

— Да, — сказала она, — вы правильно сделали, что прояснили это.

— На следующий день, — продолжал Питер, — я спросил у мисс де Вайн имя того человека (мы уже знали, что он был женат и красив). Звали его Артур Робинсон, и я решил выяснить, что с ним стало. Я предположил, что Икс — жена или, по крайней мере, родственница Робинсона, что она появилась в колледже, когда было объявлено о назначении мисс де Вайн, что она собиралась отомстить мисс де Вайн, всему колледжу и ученым женщинам в целом за своего родственника. Кроме того, представлялось весьма вероятным, что Икс напрямую связана с семьей Джуксов. Гипотезу эту укрепил тот факт, что сведения о Джуксе были предоставлены полиции в анонимном письме, весьма сходном с теми, что получали вы.