Шрифт:
— Правда?
— Наверное, вам хочется, чтобы за вами гонялись, как за старым кенгуру. [126] Что ж, за хорошими поварами гоняются. Но уж раз вы взялись здесь за историю, закончите начатое. Вам это не повредит. Если научитесь разбираться в своем предмете — в любом предмете, — то сможете разобраться в чем угодно.
— Хорошо, — неуверенно сказала мисс Каттермол. — Я попробую.
Гарриет ушла в гневе и решила потребовать объяснений у декана.
— Зачем сюда посылают таких студентов? Они сами мучаются и вдобавок занимают места тех, кто сумел бы оценить Оксфорд. Здесь нет места женщинам, которые не хотят и не могут заниматься наукой! Это мужские колледжи могут позволить себе набирать крепких проходников, [127] которые скачут и играют в игры, а потом будут скакать и играть в игры, обучая мальчиков в подготовительных школах. Но эта несчастная дурочка даже не скачет, она только сырость разводит.
126
Старый кенгуру — персонаж сказки Киплинга «Просьба старого кенгуру», который просил одного из австралийских богов: «Сделай так, чтобы я не походил на всех остальных зверей; сделай так, чтобы все обращали на меня внимание, чтобы за мной гонялись, и все это — к пяти часам пополудни». Перевод с англ. Е. Чистяковой-Вэр.
127
Те, кто сдал выпускные экзамены на «проходную» степень без класса, самый низкий из возможных результатов.
— Я знаю, — нетерпеливо ответила декан. — Но школьные учительницы и родители такие непробиваемые. Мы стараемся как можем, но нам не всегда удается искоренить их ошибки. А тут еще мой секретарь, миссис Гудвин, уехала, как раз когда так много дел, потому что ее хлипкий сынок подхватил ветрянку в своей дурацкой школе. О господи! Я не должна так говорить, он слабый ребенок, и конечно, дети важнее всего, но как же не вовремя!
— Я пойду, — сказала Гарриет. — Безобразие, что вам приходится работать по вечерам, и безобразие, что я вам мешаю. Кстати, хотела сказать вам, что у Каттермол есть алиби на прошлую ночь.
— Правда? Отлично, это уже что-то. Хотя, видимо, это означает, что еще больше подозрений падает на наши несчастные головы. Но факты есть факты. Мисс Вэйн, что за шум был вчера во дворе? И кто был тот молодой человек, которого вы водили, как медведя на веревке? Я не стала спрашивать утром в профессорской, потому что мне показалось, что вы не хотите, чтоб я спрашивала.
— Да, — сказала Гарриет.
— И сейчас тоже?
— Как сказал Шерлок Холмс по другому поводу, «думаю, мы должны проявить к нему снисхождение». [128]
128
Цитата из рассказа А. Конан Дойла «Серебряный»:
— Вы не объяснили только одного, — сказал полковник, — где была лошадь?
— Ах, лошадь… Она убежала, и ее приютил один из ваших соседей. Думаю, мы должны проявить к нему снисхождение.
Перевод с англ. Ю. Жуковой.
Декан бросила на нее проницательный взгляд и подмигнула:
— Сложить два и два, получится четыре. Я вам доверяю.
— Но я хотела предложить насадить поверх стены профессорского сада страшные острые пики.
— Ага! — сказала декан. — Я вообще-то не хочу ничего знать. В основном они делают это из чистого упрямства. Воображают себя героями. Последняя неделя триместра — всегда апогей лазанья по стенам. Они заключают пари и должны их выполнить до каникул. Глупые кукушата. Но все равно нельзя этого позволять.
— Они больше не будут. Эти, по крайней мере.
— Хорошо. А я поговорю с казначеем об острых пиках — в порядке предосторожности.
Гарриет переоделась, размышляя о нелепости сборища, куда ее пригласили. Мистер Помфрет явно цепляется за нее, ища защиты от мисс Флаксман, а мистер Фаррингдон — ища защиты от мистера Помфрета, в то время как хозяйка вечера, мисс Флаксман, вообще не хочет ее видеть. Жаль, что нельзя пуститься в приключение и отбить мистера Фаррингдона, чтобы аккуратно замкнуть порочный круг. Но она одновременно была слишком молодой и слишком взрослой, чтобы байронический профиль мистера Фаррингдона мог ее взволновать. Гораздо забавней было оставаться в положении буфера. Она, однако, испытывала довольно сильную неприязнь к мисс Флаксман из-за ее поведения по отношению к мисс Каттермол и потому надела жакет и юбку исключительно удачного кроя и умопомрачительно элегантную шляпку. Можно было приступать к первому пункту программы.
Найти лестницу мистера Помфрета оказалось нетрудно, еще легче оказалось найти самого мистера Помфрета. Нащупывая путь в темноте старинного лестничного пролета, мимо закрытых дверей некоего мистера Смита и некоего мистера Банерджи, а также открытой двери некоего мистера Ходжеса, который, похоже, принимал большую и шумную мужскую компанию, она услышала, что этажом выше разыгралась ссора, и мистер Помфрет собственной персоной появился в поле ее зрения на пороге комнаты: он спорил с человеком, стоявшим спиной к лестнице.
— Идите к дьяволу, — говорил мистер Помфрет.
— Очень хорошо, сэр, — отвечала спина. — Но что, если я пойду к леди? Я ведь видел, как вы ее подсаживали на забор…
— Черт бы вас побрал! — воскликнул мистер Помфрет. — Заткнитесь немедленно!
В этот момент Гарриет поставила ногу на последнюю ступеньку и встретилась глазами с мистером Помфретом.
— Ох! — растерянно сказал мистер Помфрет. Затем добавил, обращаясь к собеседнику: — Убирайтесь сейчас же, я занят! Приходите в другой раз.
— Ни одной леди не пропускаете, сэр? — фамильярно осклабился тот.
При этих словах он обернулся, и Гарриет с удивлением узнала знакомое лицо.
— Господи, Джукс! Подумать только!
— Вы знаете этого мерзавца? — спросил мистер Помфрет.
— Конечно знаю. Он служил привратником в Шрусбери и был уволен за мелкое воровство. Надеюсь, вы исправились, Джукс? Как ваша жена?
— Хорошо, — отозвался он неохотно. — Я еще приду.
Джукс собирался спуститься по лестнице, но Гарриет так неловко повернула зонтик, что перегородила ему путь.