Шрифт:
– Ха-ха-ха.
– Хе-хе-хе-хе.
– Ха-ха, это его единственное положительное качество.
– Да, молодец, Наташка. И правда, как вибратор – работает на износ.
– Ха-ха-ха.
– Я же говорила, что он не только на блондинок ведётся.
– Неудивительно, что он меня даже не вспомнил, когда мы случайно встретились.
– Зато теперь долго не забудет.
– Кстати, а мне он ещё дал ключ от своей квартиры.
– Да, мне тоже, припёрся на работу, изображал из себя больного.
– Лично я не очень поверила, что он заболел.
– Неубедительно сыграл.
– Мне тоже ключ дал от своей квартиры.
– Он всех пригласил к себе в среду в шесть?
– Да!
– Да!
– Да, и сказал, чтоб я сама открыла дверь.
– Да! Мне так же сказал.
– А меня пригласил на без двадцати шесть. Это он так намекнул, что я всегда опаздываю, что ли?
– Меня – без десяти шесть.
– А меня – в пять минут седьмого.
– Ха!
– Да! Ну что уж там, плохой стратег – хороший ё…
– Фу, Жанна!
– А что я такого сказала? Я молчу.
– Хе-хе-хе, и я молчу.
– А давайте придём все вместе и завалимся к нему, весело обсуждая его член.
– Ха-ха-ха.
– Да ну, это некрасиво.
– Давайте лучше зайдём, прикинемся незнакомыми и начнём кричать на него, что он бабник.
– Ой, да ну.
– А давайте вообще не пойдём!
– Давайте!
– А давайте все ему позвоним ровно в шесть и скажем, что мы сегодня не можем прийти.
– Да, давайте, – сказало девять голосов.
Или восемь?
2010 год
Не прислоняться
Сегодняшний рабочий день был тяжёлым и очень нудным. Тянулся еле-еле и даже не думал заканчиваться.
Женя себя плохо чувствовал с первой минуты как проснулся. Слабость не давала сосредоточиться и хорошо настроиться на работу. Полдня в его голове вертелась только одна мысль: «Не выспишься – весь день ходишь как зомби, переспишь – всё равно лицо какое-то кривое».
Вялое состояние не отпускало. Сегодня он работал вечером.
Как только он заступил на смену, мысль о «не выспишься/переспишь» сменилась на «поскорее бы домой».
Рабочее время тянулось медленно, и всего лишь за несколько часов до окончания своей смены Женя сбил человека.
Женя работает машинистом электропоезда в метро. Ему двадцать один год.
Он ничего не мог поделать. Вялое состояние сменилось шоком, а в голове сразу же повис вопрос: «Почему именно я сбил этого человека?»
– Ну вот, теперь можно и мне начинать рисовать звёздочки на двери кабины, – еле слышно пошутил Женя.
У отца Андрея были кавказские корни. Андрею они тоже достались, но это было заметно только внешне. Фамилия, имя и отчество у него были русские, как и он сам, а на родине папиных предков Андрею быть не доводилось, равно как и его папе.
Сегодня он с отцом ехал домой с дня рождения родственника. Там они хорошо выпили, но, покинув место веселья, останавливаться не собирались – по дороге к метро взяли ещё две бутылки водки. Ехать нужно было с одного конца немаленькой ветки на другой.
Войдя в метро, они сразу же начали привлекать к себе внимание масс, напролом пройдя турникет.
Был уже вечер. Попав в вагон, они уселись на свободные места прямо под надписью «Места для инвалидов, лиц пожилого возраста и пассажиров с детьми». Отец Андрея – Владимир, человек пенсионного возраста – грубо подвинул собой какую-то молодую пассажирку и добавил, дыхнув перегаром ей в лицо: «Ну-ка подвинься!»
– Куда? – нагло вопросила оскорблённая девушка. – Мне и так уже неудобно.
– Радость моя! – громко начал выпивший Владимир. – Неудобно срать в почтовый ящик! – с этими словами он и вовсе прижал недовольную девушку к металлической перегородке и открыл первую бутылку.
Затем повернулся к сыну и стал говорить ему что-то медленно, громко и без остановки. Сам Андрей смотрел в пол, молчал и отхлёбывал из горлышка бутылки, переданной родителем.
Первый раз я побывал в метро в двадцать два года. Я сразу же оценил масштабы советского строительства и был сильно впечатлён.
Мне с детства нравилась железная дорога. Я всегда мечтал там работать, поэтому после школы я пошёл учиться именно туда, где обучают строительству железных дорог.