Сославшись на необходимость приготовить им кофе, она поскорее ушла из комнаты. Титаническими усилиями ей удалось сварить что-то, отдаленно похожее на этот напиток. Но, едва отхлебнув ее пойла, Дэвид сморщился и заявил, что таких помоев ему пробовать еще не доводилось. Усадив вконец сконфуженную Кэролайн за бумаги, он отправился сам заниматься приготовлением кофе.

Вероятно, он сидел над бумагами вчера не один час, после того как уложил ее спать. Сейчас она смотрела на листок, испещренный аккуратными, ровными столбиками и строчками цифр, и ничего не понимала. В комнату вернулся Дэвид, и Кэролайн попросила объяснить ей смысл подсчетов. Сказанное им заставило ее похолодеть от страха.

— А означает это только одно: ты теперь нищая, — угрюмо объявил Дэвид. — И останешься нищей, даже если продашь этот дом.

Дождавшись, пока уедет мистер Кендалл, она наконец задала вопрос, не дававший ей покоя со вчерашнего вечера.

— Ради всего святого, Дэвид, объясни мне, зачем ты хочешь, чтобы я у тебя работала? Ведь ты же сам говорил, что я бездельница и неумеха…

— Это дело поправимое. Как только мы приедем в Лондон, ты перестанешь быть неумехой, — дружелюбно ответил он, ласково ей улыбнувшись. — Там тебя быстро научат всему, что необходимо знать каждому нормальному человеку в твои годы.

— А чему меня там обучат?

— Это уж тебе решать.

— А кто меня будет учить? — еде слышно пискнула она.

— Подожди, скоро узнаешь, — уклонился он от прямого ответа.

Никакая сила на свете не могла заставить его раскрыть перед ней свои карты.

— Боже! Я забыла, какой ты упрямец! — воскликнула Кэролайн.

— Виноват, и не пытаюсь отрицать этого, — усмехнулся Дэвид.

И у такого человека еще хватает наглости жаловаться на упрямство своей матери!

— Это мое единственное предложение к тебе, Кэрри, — спокойно продолжил он. — Тебе нужно только ответить мне, согласна ты на него или же нет.

У Кэролайн не оставалось иного выбора, кроме как согласиться. Но, если бы Дэвид не так откровенно торжествовал, если бы не говорил с ней столь покровительственным тоном, ей было бы гораздо легче ответить ему «да». Стиснув зубы, она нечленораздельно пробормотала:

— Спасибо.

И вот они в ярко-красной спортивной машине мчатся по эстакаде в Лондон, сопровождаемые восхищенно-завистливыми взглядами владельцев автомобилей попроще. Дэвид со свистом обогнал «шевроле».

— Ты, случайно, не автогонщик? — дрогнувшим от испуга голосом спросила Кэролайн.

— А что? Ты не любишь быстрой езды?

— Ах, оказывается, это просто быстрая езда? А я-то думала, что ты собираешься побить мировой рекорд скорости!

— Ничего подобного! Я не нарушаю допустимого предела. Так ты что ж, боишься скорости?

На самом деле она всегда наслаждалась быстрой ездой, но никогда не созналась бы в этом.

— Не больше чем перспективы оказаться с тобой, например, на одной кухне!

— Вижу, что жизнь рядом с тобой обещает быть куда интереснее, чем я ожидал, — рассмеялся Дэвид.

— Ты считаешь возможным, чтобы мы с тобой жили в одной квартире? — спросила Кэролайн, зная, что если он ответит «нет», то причинит ей невыносимую боль.

— Нет.

— О-о-о…

— Не стоит задавать вопрос, ответ на который тебя заведомо не устроит. Это первое жизненное правило. — Он искоса посмотрел на нее. — Но не надо так сильно отчаиваться, Кэрри…

— А я и не отчаиваюсь, — собрав последние остатки душевных сил, с достоинством ответила она. — Ты, случайно, не умеешь читать чужие мысли? Почему ты думаешь, что…

— Мы не сможем жить вместе? Ты действительно хочешь знать, почему?

Неужели ей удалось наконец загнать Дэвида в угол?

— Да, — сладким голосом пропела она, — очень хочу.

— Я полагаю, что главная причина, по которой мы с тобой не можем жить вместе, — то, что нас очень сильно влечет друг к другу. Я имею в виду сексуальное влечение, — сухо произнес он.

Кэролайн потряс его равнодушный, бесстрастный тон. Он говорит, словно врач, рассуждающий о необычном патологическом случае. Неужели то, что два дня назад было между ними, так ему безразлично? Или он считает любовь просто физиологической потребностью, такой же, как еда и сон?

— Так почему бы тебе не подыскать для меня какую-нибудь квартиру? — не без волнения спросила она.

— Я думал над этим, — обронил Дэвид. — И довольно долго. В конце концов я решил, что будет спокойней и разумней, если ты все-таки поселишься у меня.