Трое мужчин наскоро оделись и на руках втащили тяжелое обмякшее тело Кардоне в машину Тремьяна, на переднее сиденье. Бетти и Джинни расположились на заднем. Таннер не сводил взора с лица Джоя, особенно присматривался к его глазам — в поисках признаков притворства. Он ничего не увидел. И все же в этом есть что-то неестественное — слишком уж продуманы вроде бы беспорядочные действия Джоя. Может, он использовал наступившее молчание, чтобы проверить реакцию всех остальных, пришло ему в голову.

Или его собственные выводы искажены из-за постоянного напряжения?

— Черт побери! — воскликнул Тремьян. — Я оставил пиджак в доме!

— Утром я привезу его в клуб, — ответил Джон. — Мы договорились о встрече на одиннадцать.

— Нет, лучше заберу сейчас. Там у меня в кармане записи, могут понадобиться… Подожди тут с Берни. Я через секунду вернусь.

Вбежав внутрь, Дик схватил пиджак, висевший в холле. Лейла Остерман вытирала крышку стола в холле, и он посмотрел на нее:

— Где Элис?

— На кухне, — Лейла продолжала заниматься уборкой.

Когда Тремьян вошел в кухню, Элис загружала посудомоечную машину.

— Элис?

— Ох… это ты, Дик. С Джоем все в порядке?

— С ним все прекрасно… Как Джон?

— Разве он не с вами?

— Он — там, а я здесь.

— Уже поздно, а я слишком устала для шуток.

— Я меньше всего расположен шутить… Мы были хорошими друзьями, Элис. Вы с Джонни немало значите для нас — для меня и Джинни.

— И наоборот, вы это знаете.

— Я тоже так думал. Я в самом деле верил в это… Послушай… — лицо Тремьяна пылало, он несколько раз сглотнул, и его левое веко дергал неудержимый тик. — Не торопись выносить приговор. И не позволяй Джону спешить… с его редакторскими оценками, которые причинят вред многим, пока он не поймет, что эти люди делают и почему.

— Я не понимаю, о чем ты…

— Это очень важно, — прервал ее Тремьян. — Ему стоит понять. Вот таких ошибок я никогда не допускаю в суде. Я всегда стараюсь понять, что происходит.

Элис почувствовала угрозу, таящуюся в этих словах:

— Я считаю, что все это ты можешь выложить ему самому.

— Я сделал это, но он мне не ответил. Вот почему я и говорю с тобой… Помни, Элис, никто из нас не совершенен, как бы ни старался. Только у некоторых больше сил. Помни это!

Повернувшись, Тремьян вышел, через секунду хлопнула дверь в передней. Уставившись на пустой дверной проем, Элис почувствовала рядом чье-то присутствие. До нее донеслись звуки, в которых она не могла обмануться. Кто-то тихо прошел через гостиную и теперь стоял рядом с кухней, скрытый от ее взгляда. Медленно и беззвучно она двинулась в ту сторону. Когда свернула в узкую боковую комнатку, увидела у стены Лейлу с застывшим взглядом.

Лейла, по всему, слышала разговор на кухне. Она вздохнула, увидев Элис, а потом рассмеялась, но в смехе не было и намека на веселье. Лишь понимание, что тебя застукали за чем-то постыдным.

— Я пришла за другой тряпкой, — взяв чистую, она вернулась в столовую, не произнеся больше ни слова.

Элис стояла, пытаясь понять, что, собственно, сегодня происходит со всеми. Словно какая-то тень легла на жизни всех, кто был на уик-энде.

Они лежали в постели: Элис на спине, а Джон на левом боку, отвернувшись от нее. Остерманы расположились по другую сторону холла в комнате для гостей. Наконец-то они остались вдвоем.

Элис знала, как устал муж, но не могла откладывать на завтра мучивший ее вопрос — хотя его можно было считать утверждением:

— Между тобой и Диком с Джоем возник какой-то конфликт, да?

Таннер сменил позу и теперь, чувствуя едва ли не облегчение, смотрел в потолок. Он ждал этого вопроса и уже приготовил объяснение. Очередная ложь, но, похоже, он уже стал привыкать к этому. Однако ждать осталось совсем недолго — так уверял Фассет. Он начал медленно, тоном рассеянным и небрежным:

— Ты чертовски проницательна.

— Неужто? — она придвинулась поближе и вгляделась в лицо мужа.

— Все это противно, но пройдет. Помнишь, я рассказывал о биржевых сделках, о которых в поезде болтал Джим Лумис?

— Да. И ты не хотел, чтобы Джанет пошла к ним на ленч… К Лумисам, я имею в виду.

— Это верно… Ну, в общем, Дик и Джой связались с Лумисом. Я советовал им не делать этого.

— Почему?

— Мы провели расследование.