Вытащив фонарик, он кинулся к машине. Обе задние шины были проколоты, и автомобиль держался только на металлических дисках. Пригнувшись, он увидел два разреза, сделанных ножом в покрышках.

Как? Когда? Он же не отходил от машины дальше, чем на двадцать ярдов! Улица была совершенно пустынна! Никого! Никто не мог незамеченным подкрасться к «мерседесу»!

Разве что в те несколько минут, когда он скрывался в аллее. Когда закуривал и, прижавшись к стене, наблюдал за Тремьяном и Кардоне. В те секунды, когда показалось, что слышал чьи-то шаги.

Покрышки разрезаны всего лишь пять минут назад!

— О Господи! — подумал Таннер. — Игра вокруг него не прекратилась! «Омега» идет по пятам. Она знает о всех его намерениях. Ни на секунду не спускает с него глаз!

Что там Элис начала говорить по телефону? Берни… что? Он двинулся к телефонной будке, вынимая последний десятицентовик. Пересекая улицу, он вытащил пистолет из кармана и внимательно огляделся. Тот, кто разрезал покрышки, может быть, затаился где-то поблизости.

— Элис?

— Ради Бога, дорогой, возвращайся домой!

— Чуть погодя. Честное слово, у меня нет никаких проблем. Вообще нет… Я просто хотел тебя спросить. Это очень важно.

— Самое важное, чтобы ты был дома!

— Ты говорила раньше, будто Берни что-то решил. Что именно?

— Ох… когда ты позвонил в первый раз, Лейла поехала искать тебя, а Берни не хотел оставлять нас одних. Но он боялся, что ты не послушаешь ее, и так как тут была полиция, решил сам поехать искать тебя.

— Он взял «триумф»?

— Нет. Он одолжил машину у одного из полицейских.

— О Господи! — Таннер старался сдерживаться, разговаривая по телефону, но тут уж не выдержал. Большая черная машина, появившаяся неизвестно откуда! «Плюс один» обрел реальные очертания. — Он вернулся?

— Нет. Хотя Лейла уже здесь. Она думает, что Берни просто заблудился.

— Я перезвоню тебе, — Таннер повесил трубку.

Конечно, он «заблудился». Он еще не успел вернуться. Вовсяком случае, пока Таннер скрывался в аллее, пока ему резали покрышки.

Теперь он понимал — во что бы то ни стало ему надо добраться до Ласситер-роуд. Добраться и расположиться там прежде, чем кто-то из «Омеги» остановит его или выяснит, где он находится.

Ласситер-роуд тянулась по диагонали к северо-западу, примерно в трех милях от центра поселка. Вокзал был еще в миле-другой. Он пойдет пешком. Это все, что можно сделать. Никто его не преследовал.

Пришлось описать дугу, чтобы оказаться на северо-западной окраине городка — здесь уже не было тротуаров, одни только лужайки. Теперь Ласситер-роуд не так уж и далеко. Дважды приходилось ложиться на землю, когда мимо проезжали машины, хотя водители смотрели только на дорогу перед собой.

Наконец, пробравшись сквозь заросли, которые окаймляли газон, смахивающий на его собственный, он выбрался на Ласситер-роуд.

Ковыляя по ее колдобинам, он свернул налево, и начался последний этап его похода. По его подсчетам, предстояло одолеть еще мшпо-полторы. Если нога позволит, он окажется у старого вокзала минут через пятнадцать. Если же нога откажет, придется двигаться медленнее, новее равно он доберется. На его часах без двадцати два. Время есть.

«Омега» не явится туда заблаговременно. Это ни к чему. Она — или они — не знает, что там ждет.

Ковыляя по дороге, Таннер понял, что чувствует себя куда лучше — в большей безопасности, — если держит в руках пистолет Скенлана. У себя за спиной он увидел проблески фар, в трехстах или четырехстах ярдах. Он вломился в лес, стеной стоящий вдоль дороги, и лег ничком на сырую землю.

Мимо медленно проехала машина. Это был тот же самый черный лимузин, который чуть не сбил его на Уоллей-роуд. Водителя он не разглядел, да это и невозможно, если нет уличного освещения.

Когда машина скрылась из виду, Таннер вернулся на дорогу. Он предпочел бы двигаться под прикрытием леса, но это было невозможно. На открытом пространстве он двигался куда быстрее. Прихрамывая, он заковылял дальше, прикидывая, стоит ли уже черный полицейский автомобиль у дома на Орчард-драйв 22. И не писатель ли по имени Остерман за его рулем?

Он одолел примерно с полмили, когда снова увидел огни, но теперь уже впереди. Он кинулся в кусты, моля Бога, чтобы его не заметили, и спустил предохранитель.

Автомобиль приближался на огромной скорости. Кто бы им ни управлял, чувствовалось, что он возвращается в поисках кого-то.

Его ли ищут?

Или Лейлу Остерман?

Или идет поиск Кардоне, у которого нет умирающего в Филадельфии отца? Или Тремьяна, который отнюдь не собирается в мотель при аэропорте Кеннеди?

Встав, Таннер, сжимая пистолет, продолжил движение, хотя нога подламывалась от боли и напряжения.