– Почему не доедаешь?
– Осведомился Владимир.

– Не лезет уже, и сестре хочу оставить. Она тоже такого не ела никогда. Можно?

– О чем вопрос, конечно можно. Передай ей целую банку сгущенки.
– Владимир залез в рюкзак и достал еще одну банку.

– Спасибо!
– Мальчик схватил банку, сгреб со стола все, что не доели и унес прятать в другую комнату.

Изба, со второй охапки хвороста нагрелась, стало тепло и уютно. Осенний дождь стучал в окно, и оттого дома становилось еще уютнее. Пиотта постелил отцовский тулуп на печь и забрался на него спать. Владимиру он отвел место в передней комнате, на родительской кровати. Прежде, чем уснуть Владимир поразмышлял о судьбе мальчишки. Парень смышленый, но без взрослых ему будет трудно. Нужно проведать его посреди зимы, а завтра непременно решить вопрос с дровами. Негоже топить таким хворостом.

Пиотта проснулся, потянулся, вспомнил про вчерашние события, соскочил с печки и пробежал в переднюю избу. Там никого не было, кровать стояла заправленной. Мальчик побежал на улицу и в сенях наткнулся на рюкзак. Он открыл дверь и увидел Владимира, по пояс голого, плещущегося холодной водой из бадьи. Мужчина фыркал и охал, но явно наслаждался процессом. Пиотту передернуло. Владимир заметил его и помахал. Мальчик помахал в ответ.

– Неси дрова, ставь воду, сейчас позавтракаем и пойдем насчет лошади договариваться.

Пиотта, стараясь игнорировать холодный и сырой воздух осеннего утра, прошел в сарай и вернулся с охапкой хвороста. Через полчаса на столе стояли два 'дымящихся' бокала, и упаковка печений.

– Кого можешь порекомендовать посговорчивее, чтоб лошадь дали?
– Владимир обратился к Пиотте, с удовольствием отхлебывающим чай.

– Можно у Захария спросить, он с братом тоже без родителей остался. Можно у Гуньков спросить, до чумы их все добрыми считали. Пастор держит лошадей, но вам к нему лучше не ходить.

– Это почему?

– Он просил обо всех подозрительных людях докладывать, потому что лихие люди из леса стали выходить и грабить дворы. А вы выглядите немного подозрительно, не по-нашему.

– Хорошо, пастора не трогаем. Начнем, с тех, кто ближе, а там посмотрим.

– Может, вы переоденетесь в одежду отца, он был вашего размера, а то нам точно лошадь не дадут.
– Пиотта поднял крышку сундука.

Захарий, оказался пареньком, по виду года на три старше Пиотты. Он не по годам вел себя основательно, словно убеленный сединами отец семейства.

– Нету там дров никаких. Я всю округу объехал по нескольку раз. Все собрали. Хотел уже к лесничему с просьбой ехать, да повстречал в лесу мужика из Строглово. У него картошка совсем не уродилась, погнила в низинке. Мы вот с ним и сделали обмен. А так и я не знаю как зимовал бы. Братку жалко, я-то уже большой.
– Маленький брат Захария, лет пяти, услышав, что о нем упомянули, привстал с кучи песка и подошел к брату.
– Только по деревням ездить осталось, может там предложат дельное?

Пиотта безысходно посмотрел на Владимира.

– Послушай, Захарий! Ты просто дай нам телегу с лошадью, а дрова мы найдем где взять. Нам больше лошадь нужна. А ты в долгу не останешься. Мы тебя хорошо отблагодарим.
– Захарий удивленно посмотрел на Пиотту, заметив нездешний выговор мужчины.
– Держи задаток. Остальную часть отдадим дровами.
– Владимир протянул Захарию яркий небольшой предмет.
– Зажигалка.

Захарий взял необычную вещь. Покрутил, повертел ее в руках, совершенно не представляя, как с ней обращаться. Владимир жестом попросил вещицу назад. Захарий отдал. Владимир показал как ее нужно разместить в ладони, положил большой палец на колесико и крутанул. Небольшое пламя выбилось из яркого предмета. Захарий отпрянул от неожиданности. В его глазах зажегся интерес. Владимир это заметил.

– У кого ты говоришь, можно еще спросить лошадь?
– Обратился с нарочитым вопросом к Пиотте Владимир.

– У Гуньков.

– Не надо к Гунькам, я слышал, что лошадь их приболела, еще падет по дороге. Согласен. Забирайте мою Пчелку, на сутки даю.
– Захарий протянул одну руку к зажигалке, а другой передал сбрую, запряженной в телегу Пчелки, в руки Пиотты.
– Не забудьте овса ей дать, а то привередничать будет.

Пиотта принес из сарая большой топор и двуручную пилу. Владимир достал из бездонного рюкзака небольшой котелок и несколько банок консервов. Закинул за плечо предмет, назначение и название которого Пиотта еще не успел узнать. Они сложили свою кладь на дно телеги, уселись по краям ее, и, дернув вожжи, тронулись в путь.

Телега, скрипя несмазанными колесами и трясясь на ухабах плохо скрепленными бортами, уезжала все дальше от села. Листок привязался бежать следом. Через некоторое время он устал, и мальчик подсадил его в телегу. Пес важно прошел в переднюю часть и, щурясь на встречный ветер, смотрел вперед. Пиотту разбирало любопытство. Ему хотелось узнать о незнакомце как можно больше.

– А как далеко вы живете от наших Копачей?

Владимир, прежде чем ответить усмехнулся и задумался.