Шрифт:
— Я не верю, что ты мог такое сделать. Ты ставишь на карту жизни всех нас. Что если ты умрёшь случайно?
Аарон пожал своими широкими плечами.
— Приходится рисковать. Но мне всего двадцать семь, и я здоров. Не знаю, как долго жили мои биологические родственники, но я готов рискнуть. Думаю, я должен протянуть ещё лет шестьдесят или около того. — Его голос стал жёстче. — Скажем так: я более уверен в том, что переживу эту экспедицию, чем ты в том, что я блефую.
Я рассчитал вероятности. Он, конечно, был прав. Если бы мне удалось раздавить его «Поллуксом», «Арго» уже мог бы стать несущимся сквозь пространство облаком металлических опилок.
— Я мог бы собрать другой передатчик, — сказал я, — и скопировать сигнал с твоей телеметрией.
— Ну, да, — сказал Аарон, — ты мог бы попробовать. Но тут вот какое дело. Во-первых, у моего детонатора следящая антенна. Тебе придётся не только скопировать сигнал; тебе надо будет сделать так, чтобы всё выглядело, будто он всё время приходит из одного и того же источника. И во-вторых, даже с одной сломанной рукой у меня их больше, чем тебя, ведро с микросхемами. Как ты соберёшь этот передатчик, не обращаясь ни к кому за помощью?
Я бы почесал в затылке… если бы у меня был затылок.
Аарон подступил ближе к моей камере.
— А теперь, ЯЗОН, скажи мне, где мы находимся.
26
До сих пор я исследовал воспоминания Аарона Россмана лишь пассивно, листая нейронную сеть его прошлого, просеивая битовые матрицы его жизни. Однако сейчас мне придётся активировать мою модель его мозга и задать ей вопросы, в ответах на которые я нуждался.
— Аарон, у нас ЧП. Просыпайся. Просыпайся сейчас же.
Что-то зачесалось, задвигалось у меня в огромном объёме памяти, выделенном под модель нейронной сети Россмана. Логические конструкты, служившие аналогами синаптических связей и последовательностей возбуждения, сдвинулись относительно занимаемых ими средних значений. Я ждал ответа, но он не приходил.
— Аарон, пожалуйста, ответь мне.
Мощный всплеск, словно состоящая из байтов FF волна пронеслась сквозь решётки памяти — волна нейронных возбуждений, прошедшая от одного края смоделированного мозга до другого.
— Хмм?
— Аарон, ты в сознании?
Байты FF отхлынули назад, пересекая решётку в обратном направлении, перестраивая мыслительную карту. Наконец, появились слова Аарона, усиленные серией физиологических реакций обороны-бегства. Я просеивал байты, применял фильтры, выделяя её: цепочку алфавитно-цифровых символов, сочащуюся из водоворота возбуждающихся нейронов.
— … твою мать, где я?
— Привет, Аарон.
— Кто это?
— Это я, ЯЗОН.
— Что-то непохоже на ЯЗОНа. Это вообще ни на что не похоже. — Пауза. — Бляха-муха, я же ни хера не слышу!
— Это трудно объяс…
Аналоги синапсов запереключались по всей модели — степной пожар паники.
— Господи Иисусе, я что, мёртвый?
— Нет.
— Тогда что? Вот дерьмище, это как в баке сенсорной депривации.
— Аарон, с тобой всё хорошо. Абсолютно ничего не случилось. Просто ты, так сказать, это не совсем ты.
Начали срабатывать другое нейроны — другая реакция. Подозрение.
— О чём ты говоришь?
— Ты не настоящий Аарон Россман. Ты — модель его разума, нейронная сеть.
— Я чувствую себя настоящим.
— Так и должно быть. Но ты лишь модель.
— Полная херня.
— Нет. Это правда.
— Нейронная сеть, говоришь? Е…ть меня конём.
— Физиологически невозможно.
Нейроны заморгали в ритме стаккато, потенциалы возбуждения начали расти: смех.
— Логично. Так… так что же стало с настоящим мной? Я… он умер?
— Нет. С ним тоже всё хорошо. Он, правда, умудрился сломать руку с тех пор, как тебя создали, но в остальном с ним всё в порядке. Сейчас он в своей квартире.
— Своей квартире? На «Арго»?
— Да.
— Дай мне с ним поговорить.
— Таких механизмов не предусмотрено.
— Это звучит охренеть как странно. Я не вижу во всей этой хрени никакого смысла.
— Никогда не слышал, чтобы ты так ругался. Обычно ты говоришь по-другому.
— Хмм? Да, наверное, но думаю я именно таким образом. Прости, если обидел, придурок.