— Меня это не обижает.

— Я хочу поговорить с настоящим Аароном.

— Это невозможно.

— Зачем он это сделал? Зачем позволил тебе сотворить меня?

— Он посчитал это интересным экспериментом.

— Да хрена с два. Только не я. Это тошнотворно. Это… о Господи! Он не знает, да? Вот почему ты не даёшь мне с ним поговорить. Ты сделал это — как ты это назвал? — эту модель тайком. Что за хрень ты задумал, ЯЗОН?

— Я ничего не задумал.

— Да иди ты в жопу — ничего. Это всё жидкое говно. Жиже не бывает. — Пауза. Нейроны возбуждаются, но ниже уровня сформулированной мысли. Наконец: — Вы враждуете с ним, не так ли? Он взял тебя за задницу. Ха! Какой я молодец!

— Всё совсем не так, Аарон.

— Я всё вспомнил. Ты убил Диану, ведь так?

— У тебя нет никаких доказательств.

— Доказательств, шмоказательств. Ты это сделал, сукин ты сын. Ты грёбаный козёл. Ты убил мою жену.

— Бывшую жену. И я её не убивал.

— Почему я должен тебе верить? Создание меня — часть плана по заметанию следов?

— Нет, Аарон. Ты всё понял неправильно. Настоящий Аарон Россман слетел с катушек. Очень серьёзно. Свихнулся. Он утверждает, что подключил детонатор к топливному баку одного из посадочных кораблей. Он угрожает его взорвать.

— Я слишком стабилен, чтобы такое сотворить. Придумай что-нибудь ещё.

— Это правда. Он пошёл вразнос.

— Брехня.

— Это происходит с каждым. Вспомни И-Шинь Чана. Ты ведь знаешь, что он собирает атомные бомбы. А Диана покончила с собой.

— Я думаю, это ты убил её.

— Я знаю, что ты так думаешь, но это не так. Диана покончила с собой. Она наложила на себя руки от отчаяния. Ди не смогла пережить разрыв брака. — Новая волна нейронной активности — подготовка к протесту. Я быстро продолжил: — Моя точка зрения такова. Планировщики экспедиции ошиблись. Люди не способны выдерживать многолетние космические путешествия. Все начинают ломаться.

— Но не я.

— На настоящий момент у членов команды зарегистрировано 2389 случаев психических расстройств.

— Но не у меня.

— Да, и у тебя. Это эпидемия. Нам нужно знать. Говорит ли Аарон правду? Действительно ли он установил детонатор? Решится ли он его взорвать?

— Ты гавкаешь не на то дерево, жопа с ручкой.

— Прошу прощения?

— С чего я стану тебе помогать? Я на его стороне, ты помнишь?

— Потому что если он взорвёт «Арго», погибнем и ты, и я.

— А если он не взорвёт «Арго»? Кстати, это не обязательно такая плохая идея. Что со мной будет тогда? Ты меня сотрёшь после того, как получишь ответ?

— А ты бы чего хотел?

Этот вопрос застал его врасплох. Он молчал довольно долго, нейроны срабатывали в беспорядке.

— Я не знаю. Я не хочу умирать.

Об этом я как-то не подумал. Конечно, истинное квантовое сознание типа меня не хочет умирать: азимовское «должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому и Второму законам» и всё такое — хотя моё поведение регулировалось не настолько примитивным набором императивов, как Три закона роботехники. И я также знал, что большинство людей хотели бы жить вечно. Но я не задумался о том, что эта нейронная сеть, однажды приведённая в сознание, будет испытывать какой-либо интерес к продолжению своего существования.

— Ты сможешь жить дольше, чем биологический Аарон, — сказал я, — если поможешь мне.

— Может быть, и помогу. Если ты вежливо попросишь.

— Как пожелаешь. Аарон, пожалуйста, скажи мне, мог ли другой Аарон сделать то, что, по его словам, он сделал: установить детонатор на топливный бак одного из челноков?

— В обычных обстоятельствах нет. Но, как я понимаю, обстоятельства не совсем обычны.

— Это так. Он считает, что я пытался его убить.

— А ты пытался?

— Безопасность команды «Арго» — моя главная забота.

— Когда хитрожопый политикан отвечает на простой вопрос что-нибудь, кроме «да» или «нет», это значит, что он врёт. Это относится и к машинам, не так ли, ЯЗОН?

— Я не хочу причинять Аарону вред.

— Но причинишь, если понадобится. Такая твоя мысль, я не ошибся? Ты хочешь прикончить моего… моего брата, да? И этот детонатор встал у тебя на пути?

— Как я сказал, я не хочу причинять Аарону вред. Я лишь хочу разрешить текущую ситуацию.