Шрифт:
Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!..
Важно вылечить, важно вернуть обществу полноценного человека, да. Торопиться не надо.
Вот это и есть то маленькое, но ответственное поручение.
Все это так, все это верно, бумага написана правильно, да. Только с одной стороны, да. Но есть и другая сторона медали.
Вы сюда приехали, чтобы записывать сказки, понимаете ли, а мы здесь работаем, чтобы сказку сделать былью, понимаете ли.
Вы не оправдали оказанного вам высокого доверия.
Где-то на белом свете, там, где всегда мороз…
— Где у нас прокурор?
— В шестой палате, где раньше Наполеон был.
Грешно смеяться над больными людьми.
Да здравствует наш суд, самый гуманный суд в мире!
Да отсохнет его карбюратор во веки веков!
Даже смешно торговаться.
Двадцать пять баранов, в то время когда наш район еще не полностью рассчитался с государством по шерсти и мясу.
Диагноз товарища Саахова явно подтверждается.
Если б я был султан, я б имел трех жен и тройной красотой был бы окружен. Но, с другой стороны, при таких делах — столько бед и забот, ах, спаси, аллах!
— Жить, как говорится, хорошо.
— А хорошо жить — еще лучше.
За твою поганую шкуру я буду отвечать только перед своей совестью джигита, честью сестры и памятью предков.
Запиши пока свой тост и в трех экземплярах представь потом в письменном виде.
Зачем милиция? Не надо этих жертв! Прямо к прокурору: он все поймет.
И вот когда вся стая полетела зимовать на юг, одна маленькая, но гордая птичка сказала: «Лично я полечу прямо на солнце». И она стала подниматься все выше и выше, но очень скоро обожгла себе крылья и упала на самое дно самого глубокого ущелья. Так выпьем же за то, чтобы никто из нас, как бы высоко он ни летал, никогда не отрывался бы от коллектива.
И принцесса от злости повесилась на собственной косе, потому что он совершенно точно сосчитал, сколько зерен в мешке, сколько капель в море и сколько звезд на небе. Так выпьем же за кибернетику.
Или выйдешь оттуда женой товарища Саа… Ах, какого жениха! Или вообще не выйдешь.
— Их двое.
— И этот еще, с хвостом.
— Осел не в счет.
Как говорит наш замечательный сатирик Аркадий Райкин, женщина — друг человека.
Короче, Склифосовский!
— Кто жених?
— У нас иногда узнают об этом только на свадьбе.
— Кузбас — это всесоюзная кузница, да, Кубань — всесоюзная житница, а Кавказ — это всесоюзная. что?
— Здравница!
— Нет, Кавказ — это всесоюзная и кузница, и здравница, и житница.
Ла-а, ла-ла, вертится быстрей земля.
Машина — зверь, слушай!
Между прочим, в соседнем районе жених украл члена партии.
Минуточку, минуточку, будьте добры помедленнее, я записываю.
Мне теперь из этого дома есть только два пути: или я ее веду в ЗАГС, либо она меня ведет к прокурору.
Мой прадед говорит: «Имею желание купить дом, но не имею возможности. Имею возможность купить козу, но не имею желания». Так выпьем за то, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями.
Молодая еще, капризная.
Какой капризная, слушай, хулиганка!
Мы вас вылечим: алкоголики — это наш профиль.
Мы здесь имеем дело с несчастным случаем на производстве.
Мы пришли, чтобы судить тебя по закону гор. За то что ты хотел опозорить наш род, ты умрешь как подлый шакал.
На почве алкоголизма у него появляются какие-то навязчивые идеи. Просто… помутнение рассудка, честное слово.