Я с ужасом думала о предстоящем лечении, но вместе с тем мне хотелось прожить как можно дольше. Я поняла, что мне нужно думать не только о своей жизни, но и о жизни мужа. Он не хотел меня терять. Поэтому очень сложно было сказать: «Нет, я не хочу трансплантацию. Я рискну без нее…» Я поняла, что не смогу закончить курс со своей группой, и бремя ответственности казалось мне ужасно тяжелым. Я надеялась, что смогу провести хотя бы одно-два занятия до того, как мне придется лечь в больницу. Этот период занятий требовал особой деликатности, и мне хотелось пройти его вместе с моими учениками. Я не хотела признавать, что была расстроена, и мне не нравилось, что всю свою энергию я тратила на поддержание внутреннего равновесия.

Я помню, как на следующей неделе на собрании учителей глубоко вздохнула и сказала: «Не будь такой необходимости, я бы не проводила завтра занятие». Мои коллеги посмотрели на меня и сказали: «Тебе и не нужно, мы тебе поможем».

Я была поражена. Мне и в голову не приходило, что можно просто перестать вести занятия… Я была расстроена и измучена, но до того момента не осознавала, насколько крепко я держалась за свою роль учителя или насколько запретным мне казалось любое проявление уязвимости. У меня было ощущение, что я ухожу от ответственности.

Отказ от занятий означал бы, что мне действительно плохо… это означало бы, что я устала, что мне страшно и что этот страх, а еще грусть и беспокойство о предстоящем лечении забирают мою энергию.

Я хотела быть для своих учеников образцом для подражания, но продолжать преподавание, несмотря на обстоятельства, было ошибкой. Доброта и сострадание друзей и коллег помогли мне увидеть истинное положение вещей. Они не сказали: «Ты плохой учитель. Как ты можешь бросить свой класс посреди курса?»

Все мои «я должна» и «мне следует» исчезли, я высвободилась из клетки, в которую сама себя загнала, даже не подозревая об этом. Как только я осознала их предложение «тебе и не нужно, мы тебе поможем», моя внутренняя борьба прекратилась. С грустью и облегчением мы приняли решение, что моя коллега Феррис Урбановски придет на следующее занятие со мной. Я расскажу ученикам, что произошло, и передам ей эстафетную палочку. Она проведет следующие два занятия, а Флоренс Майер – два последних. Я решила тоже посещать занятия, но в качестве «пациента».

На следующий день мы с Феррис пришли в класс вместе. Когда все ученики расселись по периметру комнаты, мы с Феррис сели в центре. Я начала с медитации:

Мы провели еще несколько минут в тишине, чтобы все как следует настроились на практику, я позвонила в колокольчик, взглянула на сидящих в комнате людей, сделала глубокий вдох и представила мою коллегу Феррис: «Феррис – моя хорошая подруга и прекрасный учитель. Она продолжит вести наш курс. Я узнала, что моя лимфома вернулась, поэтому мне нужно пройти дополнительную химиотерапию и на какое-то время лечь в больницу. Я хотела бы продолжать ходить на занятия, но уже в качестве участника».

В своей книге Here for Now («Здесь для сейчас») Элана удивительно просто, но щемяще красиво описывает свой путь через этот сложный период. Однако суть его была не только в том, чтобы пережить рак. Как сказала коллега Эланы Саки Санторелли, «это история о том, как жить и процветать перед лицом смерти; о том, как сделать выбор в пользу жизни в условиях полной неизвестности; о том, как снова и снова говорить «да» светлой составляющей человеческой природы».

Как это относится ко всем нам? Как мы выстраиваем отношения с теми вещами, существенными и не очень, которые напоминают нам о наших слабостях? На этот вопрос мы попытаемся ответить в течение пятой недели нашей программы.

Когда мы сталкиваемся с неприятностями, будь то стресс на работе, проблемы со здоровьем у нас или у близких, переутомление или болезненное уныние, естественным решением кажется отгородиться от этой проблемы. Это можно делать самыми разными способами: пытаясь решить ее, игнорировать или похоронить под кучей вещей, отвлекающих внимание. Все мы используем эти стратегии, даже если они перестали работать много лет назад. Почему?

Во-первых, эти методы так часто срабатывали в прошлом, что кажется вполне разумным использовать ту же тактику снова и снова. Во-вторых, есть в этом элемент отрицания: мы просто не хотим признать, что ранимы, беспомощны и опасаемся, что другие плохо о нас подумают. Глубоко внутри, возможно, мы боимся тем самым потерять друзей и остаться в одиночестве. Поэтому мы продолжаем.