Путники шли дальше, Уна шепталась с Ди:

– А почему ты не говоришь про поддержку Ти?

– Обидится, однако, она дама с характером, упорная и упрямая, всё доводит до победного конца. И помощь примет только тогда, когда сама не сможет идти. Так что лучше так, чем дело до скандала доводить, проверял уже, лучше не надо.

Уна поняла и согласилась, сама такая, какая дама, признает собственную слабость, да ещё публично? Особенно если речь идёт не о кокетстве а об обычной жизни? Вот-вот, то и оно, что никакая и никогда, пока однажды не столкнётся с обстоятельством непреодолимой силы. Да и тогда обиды будет море.

Уна шла и размышляла на тему "обиженности", только вот постепенно становилось всё жарче и жарче, пот катился по лицу и телу сливаясь в тонкие струйки, одежда промокла и стала сырой. Хотелось снять шапку и халат, и только осознание того, что так только будет хуже, останавливало руки на полпути.

Шаг, еще, еще немного, внезапно рядом шедшая Ти покачнулась и стала заваливаться налево, девочка смотрела на это сначала как-то отстранённо, жара отупляла и лишала подвижности и живости мысли. Только в последний момент Уна догадалась-таки подставить руку под лапу Ти и поддержать её удерживая от падения.

– Ти, не падай,- Уна посмотрела на морду Ти, глаза той были полузакрыты, а голова безвольно обвисла вниз,- Ди,- закричала Уна,- скорей, Тихоня сознание потеряла.

Да, лемур уж бежал: по старой привычке он шёл несколько впереди и слегка припоздал на помощь. Добравшись до девочки, с трудом держащей падающую выдру, взял пальцами подбородок Ти, осмотрел глаза.

– Тепловой удар, а тени и воды нет, хорошо что хоть нашатырь доступен, девочка не обращай внимания на то что буду делать, покажется что слишком жестоко, но так надо, иначе мы в этих условиях Тихоню в сознание не приведём.

Лемур деловито достал из потайного кармашка в халате заранее приготовленный пузырёк, потом резко, серией выдал несколько пощёчин по щекам выдры и после этого поднёс приоткрытый пузырёк к её носу. Нос у выдры сморщился, Ти пришла в себя, но по слабости не смогла удержаться и даже Уна была бессильна поддержать выдру и не дать той упасть.

Да, Тихоня упала, потом поднялась на колени, некоторое время стояла на всех четырёх лапах, мотая головой и костеря лемура за "эту едкую гадость что ты мне под нос подсунул".

– Да, да, виноват, в следующий раз обязательно оставим тебя лежать прямо в пустыне. Отличное место для отдыха, не так ли?

Тихоня тяжело дышала, а лемур дал знак Уне подойти.

– Берём нашу Ти под лапы и поднимаем вместе,- что и было сделано со всем тщанием и прилежанием, попытки (слабые) выдры сопротивляться пресекались, и вот Тихоня уже стояла покачиваясь, подпёртая с обоих сторон друзьями путешественниками.

Дальнейший путь Уна могла описать одним словом -- "мучение". Идти, постоянно поддерживая то и дело норовящую завалиться выдру, и при этом следить чтобы та не потеряла сознание снова (Ди время от времени подносил пузырёк с нашатырём к носу подруги "для бодрости") по жаре в пустыне было неимоверно трудно, да и двигались теперь они медленно, не так как раньше. Хорошо что под ногами был не песок, а всё-таки, какая-никакая, а булыжная мостовая. Не будь её, опасалась девочка, могло случиться что и она бы упала и осталась лежать на месте вместе с выдрой. Каково же было Дабруше, Уна только догадывалась, правда полагала, что лемуры жители южных стран и потому к жаре должны быть вполне приспособлены.

Ди всё время подбадривал подруг:

– Ещё несколько шагов и мы покажем чудеса стойкости, вы же у меня славные девочки, сильные и храбрые, всё переживёте, переживёте и жару эту, нюхни-ка ещё для ясности ума. Так, дружно вместе идём, и раз, и два, и раз, и два. Идём мы вместе и пройдём ещё чуть-чуть, ещё немного и пусть кружится голова, но выдержим мы всё до срока, давай вперёд, давай смелей, и так чеканя шаг, дойдём мы до конца, ей-ей, и победим, вот так!

Дабруша старался во всю: он не только бодрил всех как мог, но и пытался поддерживать подруг доступной магией, облегчая им поход, только здесь магия работала очень плохо, даже та, что не была связана с водой (похоже её работоспособность, этой магии, была намертво замкнута на намерение облегчить путь и чем больше ты хотел сделать с её помощью путь легче, тем труднее она давалась, а то и вообще отказывала). Так что всё что удалось сделать -- поставить воздушную подпорку сзади от падения и чуть подталкивать ветром в спину, Путь видно решил, что горячий ветер дующий в спину столько же создаст трудностей от дополнительного жара столько и поможет, но тут стоял вопрос выбора, или вообще не идти и стоять на месте или всё же с трудом, но пробираться вперёд. И Ди был уверен, что выбрал правильное решение: пока троица пробиралась вперёд была надежда, что Испытание будет пройдено.

Вот так и шли, вернее почти ползли по пустыне, медленно и с огромным напряжением, время от времени почти заваливаясь и с трудом возвращаясь к Пути. Время шло и было давно уже не до разговоров, и путь свёлся к бесконечной автоматической перестановке ног, дышалось с трудом, голова у Ти безвольно моталась, она была постоянно в состоянии близком к обмороку и нашатырь уже не особо помогал. Уна и Ди едва держались, губы у девочки пересохли и хотелось пить настолько сильно, что все мысли были вытеснены этим желанием.

...

Как незаметно для всех пустынный путь возник, так вдруг он и исчез: и наша пошатывающаяся троица оказалась вдруг на тропе прямо перед знакомым ручьём при том опять с той же стороны что и раньше, когда выбрались из тёмного мокрого леса.

Лемур посмотрел своими пересохшими глазами на открывшийся вид:

– Халаты и шапки снять,- только было начал фразу, но её конца так никто и не расслышал (да и начало фразы услышал только сам её хозяин, горло пересохло и фраза больше напоминала хрип чем осмысленную речь), как были все в халатах и прочем, так и плюхнулись все в ручей, затащив и слабо упирающегося лемура, прямо в полуснятом халате. Некоторое время все только нежились в прохладной воде и пили, пили, чистейшую воду.