– Где вы пили?

– А вот же! Во-он… подъезд. Около него… тово…

– И где он сейчас?

– Да, мабыть… там же должон, если не тово…

– Показывай! – Орехов широко зашагал в сторону указанной Кондрашкиным трехэтажки, а несчастный алкоголик засеменил за огромным шефом «Грома» и не поспевал бы за ним, если бы не постоянные тычки в спину от выволокшего Кондрашкина из машины амбала.

– Ввот здесь… сюды он упал, – указал на участок палисада возле заплеванной лавочки Кондрашкин, – вот сюды… да. Это самое…

– Но тут никого нет! – Орехов присел на корточки. – Кровь… целая лужа! Ты ответишь мне, где он, или нет, проклятый алкаш?

– Не надо… я ничего… мы с Семенычем его… значит… Семеныч!

– Тащи второго, он там, возле машины, остался валяться. У этого что-то с памятью с его сталось, как говорится. Второго!!

Общими усилиями удалось вспомнить, что они спихнули Берга в люк: «погрецца», как сказал беззубо шамкающий Семеныч. Люк был откинут, и охранник «Грома» по отмашке Орехова полез в скверно пахнущий канализацией лаз. Орехов неотрывно смотрел в черную дыру, Юля Строгина нервно кусала губы. Снизу раздалось какое-то бормотание, потом выдох «ухх-х-х!!» – и из люка вдруг вынырнула голова Берга. Орехов даже вздрогнул всем телом, как увидел его. Он подхватил тело Берга под руки и помог выволочь из люка.

Сначала им показалось, Берг мертв. Но потом удалось перехватить тоненькую ниточку пульса, выяснилось, что Берг в забытьи. Юля поднесла к его лицу нашатырь, и тот зашевелился, к некоторому удивлению Орехова, который с ужаснувшей Строгину каменной сдержанностью осмотрел ужасные раны на теле Берга, а потом хладнокровно перехватил жгутом из аптечки кровоточащее запястье.

– Странно, что он до сих пор не умер, – сказал Орехов. – Лицо серое, потерял много крови, сломана нога и несколько ребер, как мне кажется… и – жив. Жив при этом. Берг… Берг, Валера… ты меня слышишь?

– Шу… шу-мит… – вытолкнули серые бескровные губы Берга. – Шу-ми…

– В ушах шумит? – угрюмо дополнил Орехов. – Еще бы не шумело. Ты столько крови потерял. Ладно… потом поговорим. Несите его в машину, сейчас закинем его в больницу, потому что пока «Скорая» приедет, он пять раз умрет!!

– Погоди, Дмитрич, – с трудом выговорил Берг, – не надо… погоди… в подъезде… между вторым и третьим… там…

– Что в подъезде? – Сердце Орехова, словно сжатое холодно-каменной рукой, дернулось.

– Там… пацаны. Их… они… Колоб.. Юра… китаец… он ни-ка-кой не китаец… это подстава… кил… лер…

Орехов, не дослушав Берга, опрометью бросился к подъезду, а Берг, не видя того, что Орехов уже не может слышать его, продолжал бормотать:

– Я сдал… сдал… конечно, подохну, и ты бы тоже подох, Орехов. Они… ничего… – Берг впал в забытье, и двое парней по кивку Юли Строгиной понесли его в машину.

…Вадим Орехов вышел из подъезда минуты через две. Юля стояла у палисада, куда упал Берг, и ждала его. Лицо Орехова было искажено такой злобой, что Юля неволько содрогнулась, смутно предположив, что же могло вызвать такую реакцию у обычно невозмутимого шефа «Грома». На скулах его закаменели желваки, глаза сощурились, взгляд проклюнулся блуждающий и дикий, мощные пальцы правой руки до судороги впились в запястье левой.

– Вадим? – нерешительно выговорила Строгина. – Что?..

Орехов смерил ее взглядом, на дне которого плавала мутная ненависть.

– Они там, ребята Берга, – после паузы отозвался он, садясь на лавочку. – Мертвые. Я не знаю, что за дьявол это сделал, но это… в общем, их убили голыми руками. Как… как щенков. Давно… давно мне такого видеть не приходилось. Да, Юля.

В этот момент к Орехову подбежал один из его подчиненных:

– Вадим Дмитриевич, Вадим Дмитрич… Берг…

Орехов вскочил и вонзил в того испепеляющий взгляд, дико заревел:

– Умер?

– Да нет… Он вас зовет…

– Почему еще не в больнице?!

– Он сказал, чтобы его никуда не везли, пока он вам не скажет. Никуда. Он просит быстрее, боится, что не успеет сказать, вот так.

Орехов бросился к машинам.

Берг лежал на заднем сиденье, положив голову на колени одного из людей Орехова. Глаза его были закрыты, но как только Вадим Дмитриевич ввалился в салон и шумно прикрыл за собой дверь, Берг, все так же не открывая глаз, с усилием выговорил:

– Видел?..

– Видел, – отозвался Грек. – Это как же… все сделал тот китаец? И не китаец это вовсе никакой был, да?

– Киллер, – отозвался Берг, – как с недомерками… Двое их было, один в подъезде… ждал… а тот, под китайца который, – вел. Киллер из центра… Юру убил голыми руками, а тот, второй, – Колоба замочил… за ноги и об бетон, как… кутенка. Я знаю… я их видел.

– Видел? Ты их знаешь… узнал? – взволнованно выговорил Орехов, а Юля Строгина добавила:

– Говори быстрее, Валера. Нужно ехать, а ты слабеешь, нельзя терять времени.