Он поднес ее руку к губам, но она обвила его шею руками и поцеловала.

— Я частлива,очень частлива! — вскричала Одетта. — A demain, mon brave [10] .

Фортуне показалось, что она вложила в эти слова какой-то иной смысл, но какой, понять не могла.

Они с маркизом прошли по длинному коридору, который вел из бального зала в основную часть дома. Когда они вошли в холл, сонный лакей поднялся на ноги.

— Вели подать мой экипаж, — приказал маркиз.

— Слушаюсь, милорд.

Лакей открыл дверь.

— Доброй ночи, Фортуна, — произнес маркиз. — Воображаю, как крепко вы будете спать после всех этих треволнений.

— Доброй ночи, Аполлон, — тихо сказала Фортуна. — Я буду молиться, чтобы вы выиграли.

Маркиз направился к дверям, но, заметив, что Фортуна не уходит, снова повернулся к ней.

— Вам понравился обед? — спросил он. — Вас не шокировало поведение гостей?

— Шокировало? — спросила Фортуна. — Н… нет, мне очень… понравилось. Но мне больше понравился вчерашний вечер, когда мы были с вами одни.

Она произнесла это без всякой задней мысли — просто констатировала факт. Но маркиз взглянул ей в лицо и нахмурился.

— Доброй ночи, Фортуна, — холодно произнес он и быстро вышел из холла.

Она смотрела ему вслед, и в ее глазах застыла обида — что она сказала такого, что не понравилось ему?

Садясь в экипаж, маркиз вдруг увидел полковника Алистера Мерил, спешащего по тротуару к нему.

— Доброе утро, Алистер, — сказал маркиз. — Я надеялся увидеть тебя вчера вечером у себя на обеде.

Полковник отвел маркиза в сторону, чтобы разговор не услышали слуги.

— Я ездил в Итон, — тихо сказал он. — Хотел посмотреть на своего кузена — виконта Мера.

— И какое же он произвел на тебя впечатление? — спросил маркиз.

— Размышляя о том, что ты мне рассказал и что было написано в письме твоей старой гувернантки, — ответил полковник, — я вспомнил, что хорошо знал Гримвуда. Когда меня считали наследником герцога, я частенько наведывался в Мерил-Парк. — Губы полковника на мгновение сжались, но потом он продолжил: — Помню, что не раз заезжал на ферму к Гримвудам, охотясь в тех местах. Однажды моя лошадь захромала, и я сидел в доме фермера, ожидая, пока мой конюх не приведет другую. Миссис Гримвуд угостила меня пивом и домашней ветчиной, а вскоре и Гримвуд вернулся с поля.

— А как он выглядел? — спросил маркиз.

— Это был крупный мужчина могучего телосложения с темными волосами, — ответил полковник. — Это был настоящий селянин — человек, родившийся и выросший в деревне.

Полковник замолчал, и маркиз, постукивая по табакерке пальцем, спросил:

— Ну и что дальше?

— Так вот, виконт Мер как две капли воды похож на него, — с живостью произнес полковник.

— Так я и думал, — сказал маркиз. — Теперь, надеюсь, ты убедился, что все это не блеф.

— Конечно! — воскликнул полковник. — Я тебе сразу поверил. Но я сам хотел взглянуть на мальчишку, и мне стоило большого труда не обвинить его в самозванстве. Когда я думаю, как моему дядюшке удалось обтяпать это дельце, да еще выйти сухим из воды, я…

Но тут маркиз поднял руку:

— Тише, Алистер, не кричи. Никто не должен знать об этом, пока у нас не появятся неопровержимые доказательства.

— Доказательства! — со злостью произнес полковник Мерил. — Да ты только взгляни на молодого Мера, и если сумеешь найти у него хоть какое-нибудь сходство со Старым Дьяволом или его женой, то я поверю в чудеса.

— А Фортуна? — мягко спросил маркиз.

— Фортуна — дочь моей тети, — заявил полковник. — Таким образом, она — ключ к решению этой проблемы. Ты придумал, что нам теперь делать, Сильванус?

— Когда придет время, я все тебе скажу, — уклончиво ответил маркиз. — Я ожидал, что ты придешь ко мне на вечеринку и будешь рассказывать всем о сходстве Фортуны с твоей тетей.

— Я вернулся слишком поздно, — ответил полковник. — Но я слышал, что вечеринка удалась. А правда, что итальянская балерина сняла с себя все одежды и предстала перед вами в живописной позе? По слухам, на континенте очень увлекаются подобными забавами!