– Сортир у нас там, – напомнил Простаков. – За мной замечаешь, а за собой не хочешь? Чего ты тут встал прямо перед жильем?

– Ладно, – отозвался Валетов. – А ты чего так рано выполз?

– Сизов куда-то пропал.

Фрол вернулся в жилое помещение, поглядел на пустующий лежак и снова вышел на улицу.

– Давай, Резину толкай. Будем искать этого придурка. Далеко он не мог уйти. Он и сидеть-то вчера еще был не в состоянии. Неужели успел переродиться?

– Да он всю ночь на своем месте был. – Простаков отошел от хлева на несколько метров и стал с тревогой шарить по окрестным кустам.

– Да нет, нет его нигде.

Резина поднялся последним. Почесавшись, он подошел к свиноматке – поглядеть, как там поросята. Здоровая туша в полумраке казалась невероятно большой. Маленькие хрюшки, которые дрыхли около мамки, напоминали уложенные ровными рядками комочки.

Поглядев на свиней, Резина пошел на выход, для того чтобы вдохнуть свежего утреннего воздуха и справить утреннюю нужду.

– Вы че? – не понял он, глядя то на товарищей, то на электронные часы на руке. – Еще без пяти пять. Вам че не спится-то?

– Куда-то делся этот придурок Сизов. Наркот долбаный, – ответил Валетов.

– Это все Леха виноват. Зачем его колодезной водой отливал, а? Он че тебе, пьяный? Он же наркоман.

Простаков ходил с небольшой палочкой и раздвигал ею травку.

– Че ты делаешь? – не выдержал Валетов. – Кончай придуряться, ты че, грибы ищешь?

– У нас собаки нету, я по его следу идти не могу, – оправдывался Простаков.

– Вот уроды, вы знаете, что с нами комбат сделает? – Резинкин подошел к ведру с чистой водой, снял с него фанерочку, зачерпнул стоящей рядом кружкой водицы и сделал пару глотков. Потом он ополоснул лицо и встряхнулся, оставив скатывающиеся по щекам капли.

Так было приятно, свежо. Он провел рукой по щеке. Пора бы бриться. Ненароком нагрянет или Шпындрюк, а еще хуже – комбат. Тогда за щетину будет нагоняй.

– Да, скорее всего, мы все получим за этого Сизова.

– Может, пошли, подрыхнем еще? – предложил спокойно Алексей.

Но Фрол уже завелся, несмотря на ранний час:

– Как это дрыхнуть? Ты что? Давай искать. Я налево, ты направо, Резина ходит между нами. Может, найдем. Уползти далеко он не мог.

– Найдем, – Резинкин зевнул и снова побрел за полог. – Я не хочу туда-сюда ходить. Че беспокоиться, глядишь, к завтраку придет. Не будет же он голодный.

– Да ломает его! – воскликнул Валетов. – Ты никогда с наркошами не водился, не знаешь. А я знаю, у них все по часам: не ширнулся – ломает, не ширнулся – ломает.

Резинкин заглянул к безмятежно спящим свиньям. Поглядев на дремавших в загоне животных, он снова вышел на улицу.

– Эй вы, Давид с Голиафом, – позвал Резинкин тихо, – идите сюда, я вам чего покажу.

Парочка пошла следом за Резиной. В загоне, обняв со спины свинью, дрых как ни в чем не бывало, Сизов. Его вначале и не заметить. Притулился между досками и спиной. По сравнению со свиньей-то он маленький.

– Э, – испугался Простаков, – да она шевельнется и вомнет его в доски.

– Доски-то хлипенькие, – отмахнулся Валетов.

– Ладно, пусть спит. Может, она ему еще и сиську даст, – Резинкин залыбился.

– А может, она его сожрет, – перепугался Валетов. – Может, вытащить его оттуда? И как он к ней заполз-то?

– Вытаскивать сейчас не будем, – мудро рассудил Простаков. – Если животина его к себе запустила, значит, опасности от него никакой не видит, что-то в нем чует доброе.

– Че это в Сизове доброе-то? – не понял Валетов. – Он – придурок придурком. Че в нем может быть доброго?

Но Простаков отрицательно покачал головой:

– Нет, пусть спит. Вот проспится, тогда посмотрим, что делать. Хочешь, можешь его поохранять немного.

– Может, он как заново родится, раз – и выздоровел, – тут же начал мечтать Резинкин, поглядывая с удовольствием на дрыхнущего со свиньей Сизова. Ведь это он нашел его. Эти-то на улицу побежали, а он догадался в загон заглянуть.

– Представляешь, – Валетов брыкнулся на свой топчан, – как будет от него пахнуть, когда он вылезет оттуда?

Все трое дружно гыгыкнули, и после чего в импровизированной казарме снова наступила тишина. Утренние часы – самое хорошее время для того, чтобы покемарить.

Сизов проснулся около десяти и даже поднялся на ноги. Разглядывая осоловелыми глазами лежащую под ним коричневую тушу, он стоял некоторое время в задумчивости, выбирая из головы соломинки. Затем перелез через доски и вышел на улицу.