– Так вот, я и говорю, – крякнул Стойлохряков, отправляя уже без всякого тоста стопочку в рот, и, просмаковав напиток, встряхнулся. – Начали снаряды рваться прямо в парке, понимаете? Ну, соответственно, кто куда. Везде танки, бронемашины, казалось бы, спрятаться-то можно, да вот смотрите, че началось.

Привезли танки из Чечни, а у них полный боекомплект. Ну и что делать? Взяли все снаряды и выложили перед танками. И, может, какой солдат, придурок, бычок выкинул непотушенный – никто не знает. Все загорелось, воспламенилось...

Знаю про одного солдатика. Сидел он, механик-водитель, как раз в танке, а перед его носом снаряды рвутся, представляете? Так вот, он вначале решил там отсидеться, за броней, а потом все-таки ума хватило – выскочил из танка да в ближайшей ямке схоронился. Через секунду снаряд попал в башню, и ее снесло просто к чертовой матери, – комбат взмахнул рукой и сделал широчайший жест. – Самое интересное – в это время был неподалеку комдив наш, генерал. Приехал, на беду. И знаете что? Получил осколком в жизненно важное место. В зад. Такие вот дела.

– Так чего же это, – не понял Шпындрюк, – у вас тут и танки стоят?

– Нет, откуда. Это я вам случай рассказываю, что случился в дивизионном парке, а там танки есть. У нас тут нету... А осколок в зад ему поделом влетел, – комбат рассмеялся, а вместе с ним и Шпындрюк.

Кент только хмыкнул и продолжил жевать. Гость, несмотря на все старания Шпындрюка и на то, что его корова и симпатичная жена комбата Верочка были разряжены в шелка и золото, не обращал никакого внимания на них и все время оставался задумчивым. Шпындрюк уж задним числом думал, не сыскать ли ему какую девку из податливых, каких иногда подкармливал в обмен на соответствующие услуги. Но сейчас-то поздно.

– Эх, – хозяин дома поднялся со своего места, подошел к небольшому звоночку и пригласил наверх повариху.

Тем временем дородная женщина спустилась до хлева и не обнаружила там ни солдат, ни поросят. Только в одном углу стоял Терминатор, а в другом лежала обессиленная детским вниманием Машка. Казалось, она даже была рада тому, что у нее забрали детей.

Через минуту, против обыкновения, повариха не поднялась, и Шпындрюк, желая скрасить заминку, третий раз за вечер предложил тост «за милых дам». Выпили. Не сдерживая себя, Протопоп Архипович громогласно выкрикнул:

– Валя, порося неси!

Но ответом ему была тишина.

Он снова выкрикнул:

– Валя!

Дверь в гостиную открылась, и на пороге появился рядовой Резинкин с двумя поросями под мышкой.

– Товарищ глава районной администрации! – Он шагал вперед и одновременно говорил: – Ваш заказ по доставке свиней в ваше личное расположение выполнен.

Стойлохряков просто охренел, а банкир наконец оторвался от тарелок и с интересом посмотрел на пришельца.

– Че? – не понял Шпындрюк. – Че такое?

Следом за Резинкиным мелкими шажками вошел Фрол, также держа под мышками двух поросят.

– Товарищ глава районной администрации! Ваш приказ по доставке свиней в ваше личное расположение выполнен! – с этими словами Фрол и Витек поставили поросят на паркет и отпустили их гулять.

Хрюшки разбрелись. Жена Шпындрюка завизжала, а Верочка осталась сидеть, уткнув лицо в полотенце и не в силах сдерживать себя. Смех просто душил ее. Следом за двумя вошел Сизов. Он тоже нес двух поросят, точно так же доложил и выпустил свиней.

Комбат поднялся со своего места:

– Прекратите! Вон! Всех на губу! – Но его никто и слушать не желал.

Следом за почти вылечившимся от наркотической зависимости Сизовым вошел здоровый солдат, опустил поросей и вытащил из-за пазухи привязанную к двум палкам здоровую тряпку, которую развернул перед едоками. На ней можно было прочитать: «Не дадим жрать наших свинок!» Этот лозунг был написан не чем иным, как дерьмом Терминатора. По комнате разлетелся соответствующий запах.

Маленькие хрюшки, цокая копытцами по паркету, бродили по комнате. Один подошел к Верочке и стал чесать бок о ножку стула.

– Ой, какой хорошенький! – жена подполковника взяла свинку на руки.

Действительно, порося был чистенький. Животинка смотрела на женщину маленькими флегматичными глазками и, казалось, даже немножко улыбалась ей своим рыльцем.

– Это что?! – заорал Шпындрюк, глядя то на солдат, то на подполковника, ведь это были его подчиненные.

– Вы что, охренели? – повторился Стойлохряков. – Ну-ка вон!

– Есть, товарищ комбат! – выкрикнули четверо разом, развернулись на сто восемьдесят и быстро вышли, оставив Шпындрюка и его гостей наедине с восемью маленькими поросятами, один из которых успел выбраться из рук Верочки, подошел к стоящему на столе салатику оливье, сунул в него рыло и стал лопать, особо никого не стесняясь.