Нюргун вдруг задергался, давая волю бесшабашной разнузданности. Это забились в плотоядных корчах аббаасы, духи тьмы.

Их трагически непристойный вой подхватил Егора. Он не помнил, как поднялся и выбежал из буорджие. Не помнил, как рядом оказалась Куырсэн. Егор принял ее за призрак, ласковый и коварный. Уж не из царства ли аббаасов явилась она?

Он шел, а его щеки хлестал морозный воздух, горький от дыма костра. Сквозь пепельные клубы пробивался он, расталкивая локтями тяжелый, точно ртуть, воздух, пока не оказался в оглушительной тишине отрезанного от остального мира пространства.

Его лицо, растопленное, словно воск, втянули в себя два неукротимых глаза. В лоб ему ударили брызги разбитого близостью холода, и он надкусил податливую плоть упругого рта.

А дальше – скользящая мягкость меха, падение в еще более густой мрак, холодящая замша парящей среди звезд шкуры, удивительно гладкой, широкой, эластичной.

По телу Егора прокатилась судорога. Его проткнула игла наслаждения и сдавленный вскрик. Он нащупал ладонями горячее запрокинутое лицо Куырсэн. С удивлением ощутил его дышащую рельефность. По ногам что-то струилось.

– Где я? – воскликнул он.

На губы ему легла уверенная ладонь.

– Со мной, у меня, – голос Куырсэн был слаб от затаенного волнения.

В эту минуту до ушей Егора долетел глухой шум. Егор приподнял голову, изумленно глядя на Куырсэн. Он ничего не понимал, голова горела, в груди сперло дыхание. Он изнемогал от дикой жажды.

– Пить, – прошептал Егор.

Шум усилился. Куырсэн поднялась. Егор различил в потемках изящные контуры ее нагого тела. И вслед за этим его пронзила боль. Он неосторожно пошевелил раненой рукой. Егор поморщился, сел на шкуре. Темнота не давала возможности сказать что-либо определенное о том, где он находился.

– Куырсэн… – услышал Егор совсем рядом.

Вслед за этим знакомым Егору голосом забилась в истерике входная дверь. Кто-то, видимо, рвался в помещение. И не кто-то, а Боотур.

– Куырсэн! – раздалось гневное требовательное восклицание.

Дверь заплясала еще необузданнее.

– Молчи, – рядом с Егором присела державшая в руках чашку Куырсэн.

Егор омочил губы жидкостью и, скривившись, отдал чашку удивленной его гримасой девушке.

– А вода, просто вода найдется? – спросил он.

– Кумыс лучше, – улыбнулась девушка.

– Хочу воды, – довольно резко произнес Егор.

Куырсэн ничего не оставалось, как принести воды. Егор с жадностью выпил две чашки подряд. Жар в гортани начал стихать. В течение всего этого времени дверь дрожала и жалобно стонала под ударами Боотура. Он не переставая звал девушку и что-то выкрикивал на своем наречии. Видимо, что-то обидное и злое, потому что Куырсэн после каждого возгласа сжималась, а потом силилась изобразить на своем красивом лице подобие извиняющейся улыбки.

– Чего ему надо? – посмотрел на девушку Егор.

Она лишь пожала плечами. Егор опустил руку себе на живот, потом еще ниже.

– Света нет?

Куырсэн принесла керосинку. Поставила на пол, в самый угол, точно стеснялась яркого света. Хотя какой уж яркий свет могла дать эта допотопная лампа?

Девушка натянула на себя смятую холщовую тряпицу.

– Кровь? – Егор смотрел на свои пальцы.

Он бегло обозрел свои раны и снова с недоумением взглянул на девушку. Тусклое освещение не скрывало ее бледности. Куырсэн многозначительно закатила глаза, а потом отвернулась в смущении.

– Понятно, – выдал Егор. – Я ничего не помню…

– Ланах дал тебе мухомор, – улыбнулась Куырсэн.

– А потом?

Куырсэн вместо ответа поморщилась и закрыла уши руками. Грохот, от которого плясала входная дверь, мешал спокойно говорить.

– Я этому козлу, – не выдержал Егор, – сейчас башку откручу!

Он поднялся, покачиваясь, но Куырсэн удержала его, прижавшись к нему нагим телом. Егор вздрогнул, смутные образы проведенного вечера и ночи всплыли в его неясном сознании. Тело девушки, горячее и трепетное, отняло у него решимость к грозному поединку.

– Он не выломает двери? – все же поинтересовался он у Куырсэн.

– Нет, – ответила она, еще крепче прижимаясь к Егору, – не сразу.

– Ага, – иронично отозвался он. – А ты, стало быть, была девушкой… Что по этому поводу говорит ваш закон? Что я должен немедленно на тебе жениться? Я не могу, – торопливо продолжил он, – не могу, понимаешь… У меня есть невеста, и потом, мне надо идти.

Он мягко отстранил девушку и наклонился над ложем, ища свою одежду.

– Ты меня раздела?