Но, к его чести, отступать и спасать свою шкуру он не собирался. Если пришло время драться, то Алибайрам Гасанович готов был вступить в бой даже с целой бандой.

— Он придет, чтобы спасти Бурлият. А мы все обречены, — тихо, но твердо ответила Адина. — Алексей позаботится о ней и убьет бандитов. Он и его товарищи.

— Мне лично не очень хочется считать себя обреченным, — не согласился Джанхот. — Дом крепкий, пусть попробуют войти, когда у меня автомат в руках. Час продержимся, а потом кто-нибудь поможет. Участковый сказал, что вызвал подмогу из Чечни. Уже едут. В селе несколько стволов наберется. Попробуем отбиться.

— Пора, — сказала Адина мужу. — Открывай подпол.

Он послушно сдвинул в сторону палас и открыл люк.

— Бурлият! — позвала Адина.

Девочка покинула свою комнату и послушно пришла на кухню.

— Ты сейчас спустишься в яму и там будешь ждать, когда все закончится. Потом за тобой придет солдат Алексей. Слушайся его во всем, девочка моя. Он тебе поможет.

— А ты, мама? А папа?

— Нас ты, может быть, больше не… услышишь. — Она хотела сказать «не увидишь», но вовремя сообразила, что дочь и так никогда их не видела, и заменила слово.

Ничего не видящие глаза девочки наполнились слезами. Плакать они умели точно так же, как зрячие.

Дочь прижалась к матери, сунула нос ей в грудь, услышала шаги подходящего отца и протянула к нему руку. Устас взял эту узкую ладонь в свои грубые пальцы и приложил к щеке. Ему тоже было больно прощаться с дочерью, такой беспомощной в этой жизни, не приспособленной ни к чему, кроме прогулок по дому и двору. Но Устас знал, что если Адина сказала, то так все и будет, как бы ты ни старался изменить ситуацию.

— Пора, — сказала Адина и снова задрожала, на этот раз от взгляда на заплаканное лицо дочери. — Бандиты уже близко.

— А я им сейчас сюрприз подготовлю! — Алибайрам вдруг стремглав побежал из дома.

Джанхот прильнул к оконному стеклу, высматривая под острым углом, чем занимается подполковник.

— Понятно. Растяжку сразу за калиткой ставит и еще что-то мудрит.

— Бурлият, поторопись! — строго приказала Адина, и девочка послушно шагнула к люку.

Первым спустился отец, отодвинул ящик с овощами в сторону и открыл второй люк. Только после этого он помог дочери, бережно придерживая ее. Так же осторожно Устас спустил Бурлият и на нижний этаж. Он что-то сказал дочери и стал торопливо выбираться из подвала.

Адина сидела рядом с окном.

— Где спецназ? — непонятно кого спросил Устас.

— Алексей застрелил уже двенадцать бандитов, — сообщила Адина. — Одного убил Имамалиев. Спецназ уже идет сюда. Но они все равно не успеют.

В дом не вошел, а ворвался Алибайрам и крикнул:

— К окнам! Начинается!

— Стекла не жалеть! — сказал Устас.

— Что ты там выставил? — Джанхот кивнул в сторону калитки.

— Сначала растяжку понизу, потом гранату на водосток положил. Кольцо сорвал, рычаг проволокой обмотал, конец привязал. Взрывная волна от растяжки сорвет водосток. Граната упадет за забор.

Чей-то кулак методично пять раз ударил по калитке.

— Открыто. Заходи! — крикнул Алибайрам в форточку и поднял автомат.

Металлическая калитка из тонкого профилированного листа заскрипела петлями, которые принципиально не смазывались, чтобы заменять звонок. Почти тут же раздался взрыв, послышались крики. Алибайрам поднял приклад, чтобы выбить раму в окне, но тут грохнул второй взрыв, и стекла высыпались сами.

Осталось только высунуть автомат и дать в сторону калитки несколько коротких очередей, что подполковник сразу и сделал. При всем том, что Алибайрам имел крупную и крепко сбитую фигуру, он все же был резким и подвижным человеком, тут же перебежал к другому окну и дал несколько очередей оттуда.

Устас и Джанхот убежали к окнам в большой комнате, чтобы иметь возможность вести обстрел со всего фасада. Но они не успели дать и по одной очереди. На все окна обрушился такой поток пуль, что высунуться было просто невозможно.

Адина по-прежнему сидела неподалеку от окна, выходящего во двор. Рядом с ней пролетели несколько пуль, ударились в стены, срикошетили, стукнули еще раз. Она не реагировала на это. Видящая смотрела прямо перед собой, но не замечала того, что происходит в доме. Ее взгляд был устремлен туда, куда не могли заглянуть другие.

Алибайрам, спрятавшийся от пуль в углу, крикнул женщине, чтобы она ушла во внутренние комнаты. Адина его, кажется, даже не услышала, была погружена в собственные мысли и видения.

Но через минуту она встала в полный рост досадливо махнула рукой и сказала:

— Я ничего не могу с ним сделать. Он почувствовал меня и закрылся наглухо. Как?.. Не понимаю. Он очень сильный!

Во дворе с большим опозданием отчаянно залаяла собака. Тут же раздалась автоматная очередь, и пес отчаянно завизжал.