И он снова вернулся в следственный отдел, чтобы закончить работу. На этот раз он углубился в изучение медицинской экспертизы. И здесь налицо были поспешные выводы — исключительно важные заключения следовали из фактов, которые могли иметь и другое объяснение.

Неожиданно он вздрогнул. И, пораженный, встал из-за стола, Нет, тут нет никакой ошибки, факты совершенно очевидны. Все можно оспорить на этом свете, кроме заключения судебного врача. Стаменов возбужденно прошелся по кабинету, потом вернул документы и выскочил на улицу. На его счастье адвокат Илиев еще не ушел. Он сейчас же заметил торжество в глазах своего юного друга.

— Я спасу Радева, — нарочито спокойно произнес Георгий. — Я добьюсь для него полного оправдания.

— Что-нибудь обнаружил?

— Конечно. Нечто совершенно необычное…

— Поделишься?

— Нет! — ответил Георгий и улыбнулся.

— Почему? — удивился Старик.

— Хочу, чтобы ты пришел в суд и услышал все там…

Илиев задумался. Он был скорее озабочен, чем обрадован.

— Как хочешь! Но разумнее будет, если ты мне все расскажешь сейчас. Обсудим вместе, посоветуемся…

— Нет! — в голосе молодого адвоката слышалась радость. — То, что я обнаружил, не подлежит никакому сомнению.

— Это ты так думаешь!

— Да, думаю!

— Хорошо, — несколько успокоился Старик. — Но в суде ты или потрясешь всех своим открытием, или с треском провалишься. Однако последнее не страшно. Гораздо важнее произвести впечатление, даже если оно будет скандальным.

Бормоча про себя что-то о боли в суставах, Илиев потащил Георгия в пивную, где больше не подавали розовый ликер.

В день, когда слушали дело Радева, шел дождь. Первый холодный колючий дождь, предвестник зимы. После таких дождей небо становится необычно чистым, и так приятно глотать холодный воздух после многих месяцев жары. Стаменов проснулся в хорошем настроении, но был крайне возбужден. Его не беспокоила непогода. Эту проблему он разрешил быстро, позаимствовав у хозяйки зонт. Маленький, цветастый, он удивительно гармонировал с возбужденным лицом молодого адвоката. Стаменов бодро шагал по мокрым тротуарам.

В вестибюле суда Стаменова ждала девушка. Она была не из модниц, мокрое платье прилипало к коленям. Но зато ее глаза сияли, как теплое весеннее утро.

— Ты почему вышла в одном платье? — испуганно спросил Георгий. — Почему не надела плащ?

— Сама не знаю!

Это был ее обычный ответ. Им она объясняла все. Он быстро увел девушку в буфет, где можно было согреться чашкой чая. Он пил, обжигаясь, крутил головой по сторонам. Девушка поняла его состояние.

— Не волнуйся, никуда твой Радев не убежит! — проговорила она, и ее глаза смеялись. — На худой конец — останусь я.

Потом, забыв о чае, Стаменов потащил ее в зал заседаний.

Как всегда, в коридорах толпилось много людей, запутавшихся в сложностях этого и без того запутанного мира. Те, кто разводился, поднимались по лестницам подозрительные и мрачные. Те, кто уже развелся, спускались в вестибюль веселые или убитые горем. Мелкие мошенники что-то нашептывали по углам своим свидетелям. Более крупные шли под конвоем. Все в этот будний день шло своим чередом. Жизнь как жизнь, а кто он в ее круговерти?

Наконец пришла и его очередь. Как и ожидал Георгий, зал оказался переполненным. Так и должно быть, когда на сцене появляется новая звезда. Правда, речь идет об убийстве… Может, кого-то именно это и привлекает.

Георгий осмотрелся: в третьем ряду сидела Роза, слегка побледневшая, но непроницаемая. Возле нее устроились две тетки. Старые девы, забыв о приличиях, смотрели торжественно и злорадно. Стаменов сел на адвокатское место и снова обвел взглядом зал. Ему очень хотелось знать, пришел ли один из главных действующих лиц этой тяжкой драмы — юрист Генов. Но как узнать об этом? Может быть, снова обратиться к старым девам? Нет, не стоит. Зачем делать то, на что он не очень-то имеет право, да это и не его обязанность. По проходу между рядами прошел Старик и сел возле него. И хотя Илиев весело подмигнул своему юному коллеге, в глазах старого адвоката таилась тревога.

— Ты готов? — спросил он.

Георгий молча кивнул.

— Тебя что-нибудь беспокоит?

После минутного молчания Стаменов неохотно ответил:

— Пока меня беспокоит только Радев. Не знаю, что он выкинет перед судом. Вдруг вернется на свои первоначальные позиции?

— Какие позиции?

— Станет утверждать, что это он убил жену. Представляешь, как он осложнит мне защиту? Я подготовился целиком оправдать его.

Теперь задумался Старик.