Пригоршня заинтересованно принюхался.

Мила водрузила на жаровню котелок, под крышкой которого тотчас аппетитно забулькало, выставила глубокие глиняные плошки и пиалы и разлила по ним из кувшина с широким горлом пряный отвар. Мы нерешительно переглянулись: мясо, которым угощал Май, было вполне съедобным, но это не значит, что остальную еду примут наши организмы.

– Еще мама моей мамы, – нараспев сказала бабушка, – готовила по этому рецепту. Напиток называется «летний огонь», и лучше ничего нет от переохлаждения, разве что растереть замерзшего ядом горного вепря.

– За едой не говорим о делах. Это традиция, – предупредил Головня.

Мы потянулись к чашкам. Двум смертям, как известно, не бывать, а одной не миновать. «Летний огонь» пах медом и мелиссой, и, кажется, коньяком. Никита вдумчиво принюхался, осушил пиалу в один глоток и блаженно зажмурился. Я последовал его примеру: тепло прокатилось по пищеводу и разлилось по всему телу. Мила положила нам еды. Некоторое время мы молча жевали нежное дымящееся жаркое, наслаждаясь покоем и уютом.

Головня первым закончил трапезу (поклевал как птичка), кивком отослал Милу и внимательно посмотрел на нас, сложив руки на животе. Пригоршня вытер губы тыльной стороной ладони. Глаза напарника осоловели, и думаю, я не сильно от него отличался – расслабился, спать захотел.

Невероятно, что мы нашли здесь людей. Если верить Искре, в деревне есть телепорт, если очень повезет, мы попадем домой, но даже если нет – выживем, не умрем от голода, жажды, радиации, неизвестных опасностей.

Тем более, аборигены настроены дружелюбно и кажутся неплохими людьми.

– Значит, вы – не люди? – взял быка за рога старейшина.

– Почему же? – опешил я. – Люди. Ничем не отличаемся от вас.

Старик слегка улыбнулся, склонив голову к плечу.

– Не в том значении. Есть мы, люди из леса. И есть горожане – люди из летающего города.

– Летающий? – удивился Пригоршня, Головня торжественно кивнул. – Он прямо-таки по воздуху летает? Целый город?

– Народ? – перевел я беседу в другое русло: местные должны видеть в нас людей.

Головня вскинул седые брови:

– Не понимаю. Люди. Те, кто живет в лесу, и те, кто живет в Небесном городе.

Настала моя очередь улыбаться и кивать. Значит, «люди» – самоназвание. Наверное, последняя война уничтожила большую часть населения и размыла границы между отдельными племенами.

– Вы пришли из другого мира, но вы близки нам, поэтому будьте нашими гостями. Вы же спасли Искорку. Хорошая девочка, пусть и зимняя. Но и мой брат, достойный муж, – из зимних детей… Впервые вижу пришедших издалека и не знаю, о чем вам рассказывать, а вас наверняка терзают вопросы.

– Да, – оживился Никита, – терзают. Где у вас отхожее место?

– Мила! – гаркнул Головня.

Бабушка появилась в комнате, как джинн – моментально и незаметно.

– Проводи иномирца в нужник!

Никита встал и вышел следом за Милой, а Головня уставился на меня. Глаза у него были черные, но с золотистыми крапинками, и вправду напоминали угольки.

– Ты главный у вас? – спросил старейшина.

– Нет, – вздохнул я, – просто более осмотрительный и вежливый… Скажи, Головня, на гобеленах – прошлое вашего мира? Что-нибудь уцелело с той поры? Пока мы шли к лесу, видели развалины древнего черного города…

Головня загрустил.

– В степи и холмах сейчас плохо. До сих пор грязно, следопыты возвращаются больные, и даже в Небесном городе нет лекарств. Говорят, пройдет еще много лет, прежде чем там можно будет жить. Нас хранит лес. Все города, кроме Небесного, были разрушены Войной.

– А кто и с кем воевал? – осторожно поинтересовался я.

– Воевали люди и нечисть. Мы всегда воюем. Невозможно жить рядом с ними. Они истребили сотни тысяч, миллионы людей. Они погубили нашу цивилизацию и почти угробили наш мир!

– То есть… ядерную войну начали манипуляторы?! Нечисть? Они разумны?

– Не в нашем смысле этого слова, – отчеканил старик. – Они лишены созидания, лишены милосердия, любви, ими движет лишь страсть к разрушению. И так было всегда. Они не просто жестоки, они бессмысленно жестоки! Если нечисть может убить кого-нибудь, пусть и погубив себя и соплеменников, – сделает это. Они не образуют семей, у них нет друзей. Они рыщут по лесу и уничтожают людей. Говорят, в древние времена они овладели разумом людей, контролирующих ядерное оружие. И боеголовки полетели в мирные города…