13 марта 1946 года, отвечая на вопросы газеты «Правда», Сталин безапелляционно заявил: «По сути дела Черчилль стоит теперь на позиции поджигателя войны, поразительно напоминая Гитлера и его друзей». Насколько же правомерно Сталин сравнил вдруг демократа Черчилля с кровожадным фашистом Гитлером?

Процитируем некоторые места фултоновской программы и коротко прокомментируем их с позиций современного понимания демократии и миротворчества.

«Я могу поэтому, опираясь на свой жизненный опыт, позволить себе высказывать свое мнение по проблемам, которые окружают нас на другой день после нашей абсолютной победы, и попробовать удовлетвориться тем, что сила, которая была получена ценой многих жертв и страданий, должна быть сохранена для будущей славы и безопасности человечества», — вот главный отправной тезис размышлений, высказанный Черчиллем в начале своего выступления. Далее он говорит о безопасности человечества (не только супердержав!), о неразвязывании Третьей мировой войны, которая с применением атомных бомб способна уничтожить человечество вместе с развивающейся западной цивилизацией, заботящейся о своем благополучии и спокойствии.

Фултоновская речь Черчилля. Карикатура Бориса Ефимова

Искренне рассуждая о перспективах большой англо-американской политики, бывший британский премьер предостерегает своих последователей у руля власти от необдуманных шагов, подчиненных мелочным, сиюминутным помыслам и выгоде: «Если вы посмотрите вокруг себя, вы должны ощутить не только чувство выполненной обязанности, но и безопасности, боязнь не потерять достигнутое. Возможности наши теперь ясны и понятны для обеих наших стран.

Если будем отклонять или игнорировать это, или растрачивать но мелочам, впоследствии получим справедливые упреки. Необходимо, чтобы постоянство мнения, настойчивость в достижении цели и великая простота решения могли управлять поведением англоговорящих народов в мире, как они делали это во время войны. Мы должны, и я верю, что мы будем соблюдать это серьезное требование».

К сожалению, в последующие десятилетия, становясь мировым смотрителем, США чаше выступали в роли жандарма, нежели дипломатичного миротворца. И упреки за жестокие просчеты, стоившие американцам сотен тысяч жизней в разных вооруженных конфликтах, политики прошлого из Белого дома уже получили. Тут имеется в виду недовольство Корейской и Вьетнамской войнами, массовые манифестации протеста, марши ветеранов, швырявших награды через ограду Белого дома.

Сталин и последующие коммунистические идеологи однозначно обвиняли Черчилля в агрессивных устремлениях, в желании изолировать СССР от мирового сообщества, спровоцировать антисоветские мятежи в Восточной Европе и даже в самом Союзе. На самом деле Черчилль подчеркнул следующую программную мысль: «Что тогда является полной стратегической концепцией, которую мы должны провозгласить сегодня? Это не что иное, как безопасность и благосостояние, свобода и прогресс для всех домов и семей, для всех мужчин и женщин во всех странах». Ни дать ни взять — цитата из выступления Брежнева после подписания Хельсинкских соглашений в 1976 году. Тогда в Кремле с особым упоением на весь мир идеологи рассуждали о сдерживании гонки вооружений, о «самой справедливой социалистической демократии и свободе, правах человека». И эти же самые права тут же беспощадно подавлялись, свобода сковывалась наручниками в малоизвестных отдаленных поселках, числящихся «комсомольскими стройками», и где рабочие осмеливались выступать за элементарные бытовые условия и своевременное снабжение качественным продовольствием.

Говорил Черчилль и о том, что агрессия сильного против слабого может бумерангом ударить и по сильному, по цивилизованному обществу: «Когда проекты злых людей или агрессивные помыслы могущественных государств разбивают на части структуру цивилизованного общества, скромные простые люди поставлены перед трудностями, с которыми они не могут справиться. Для них все искажено, все нарушено, стерто в порошок».

Именно стереть в порошок буржуазный Запад и, прежде всего, Британию и жаждал Гитлер, громогласно заявляя об этом на весь мир. И чем в итоге закончил его режим, выросший на ошибках европейской цивилизации и ее политиков? Вот о каких разрушительных катастрофических последствиях чрезмерной амбициозности предупреждал Черчилль сильных мира сего. А Сталин, пользуясь абсолютной внешнеполитической информационной неосведомленностью и зашоренностью советского обывателя, в угоду коммунистической политике сравнил английского экс-премьера с бесноватым фюрером. И миллионы людей поверили вождю, потому что привыкли верить партии, которая вывела народ из кровопролитной Отечественной войны.

Однако не забудем, что искаженной (особенно в период холодной войны) стала и политика США, часто решавших международные проблемы с позиции силового диктата, а не продуманной тонкой дипломатии. В своих планах Черчилль, исходя из ситуации того периода, возлагал огромные надежды на ООН при значительном влиянии в ней могущественных (и желательно всегда справедливых!) Соединенных Штатов: «Мировая Организация, созданная для главной цели — предотвращения войны — ООН, преемник Лиги Наций, с решающим дополнением Соединенных Штатов и всего, что это означает, — уже в работе. Мы должны удовлетвориться, что работа является плодотворной, что это — действительность и не обман, что это действенная сила и не просто игра слов, что это истинный храм мира, в котором щиты многих наций могут однажды быть повешены и не так, как было в Вавилонской Башне. Прежде, чем мы откажемся от твердых гарантий национальных вооружений, т. е. от гонки вооружений, мы должны убедиться, что наш храм построен не на зыбучих песках или болоте, а на камне».

Советское же правительство, как мы помним, со сталинских времен претендовало на приоритетное право единственного искреннего борца за мир и разоружение. Совсем иначе теперь мы воспринимаем заявления Хрущева, Брежнева, читая подлинные документы и выступления западных политиков, ставшие достоянием гласности в последнее десятилетие XX века. Запад, оказывается, был не однородно-агрессивен, как нам представляли это авторы советских учебников и исторических монографий. Даже во времена холодной войны, о чем руководители СССР почти не говорили, в буржуазных странах были лидеры демократических движений, буржуазные политики, осуждавшие экспансионистскую политику США, Британии, «закручивание гаек» внутри этих стран и преследование миротворцев, диссидентов-пацифистов. Советские же СМИ сообщали в основном о протестах коммунистических лидеров, о рабочих демонстрациях. На самом деле движение за мирное существование и разрядку международной напряженности было гораздо шире, представлено разными слоями населения.

Черчилль возвращался к концепции Рузвельта о «четырех мировых полицейских», только корректировал эту идею с учетом развивающихся обстоятельств и международных отношений. В Фултоне Черчилль кратко огласил план, нашедший воплощение в наше время в виде миротворческих сил ООН, основу которых составляют части стран блока НАТО.

«Я предлагаю, однако, определенное практическое предложение, — говорил британский экс-премьер 5 марта 1946 года, — Суды и судьи могут быть созданы, но они не могут функционировать без шерифов и констеблей. Организация Объединенных Наций должна быть немедленно оснащена Международными вооруженными силами. В этом вопросе мы можем действовать постепенно, но начать немедленно. Я предлагаю, чтобы каждое государство предоставило определенное количество авиационных кадров на службу Мировой организации. Эти части были бы обучены и подготавливались в их собственной стране, но перемещались из одной страны в другую. Они носили бы униформу их собственных стран, но с различными значками. Они не требовались бы, чтобы действовать против их собственной нации, но в других отношениях подчинялись Мировой организации. Это могло бы быть начато в скромных масштабах и росло по мере роста доверия».