Уроженец Чикаго Джим Олива приехал в Стивенс-Пойнт в 1974 году, чтобы преподавать математику в средней школе имени Бена Франклина, и на протяжении следующих десять лет все девятиклассники города учились под его руководством разлагать на множители многочлены. Последние 20 лет он владеет небольшим магазинчиком компьютерных товаров. К 1979 году, когда радиостанцию 90FM покинул составитель вопросов тривии Стив Хемильтон, Джим уже два года работал там волонтером. И к нему, как к самому старшему на станции, по его собственным словам, должность перешла по наследству.

Джим Олива — симпатичный, вдумчивый, мягкий человек, в отличие от Оза. (Как я уже сказал выше, во время тривии Джим Олива превращается в волшебника страны Оз, великого и ужасного, правителя Изумрудного города в образе гигантской головы без рук, без ног на троне из зеленого мрамора.) Оз железной рукой руководит конкурсом. Он не терпит препирательств и не пересматривает решений относительно зачета ответов на вопросы. Говорящий тихим голосом, сентиментальный Джим Олива прячется в своей маленькой кабинке, а перед зрителями предстает Оз. «Не обращайте внимание на человека за занавеской!»

Участники принимают все это как должное. Когда Джиму приходится прибегнуть к крутым мерам и засудить недовольного чем-то игрока, «хардкорным командам это нравится, потому что он — Оз!», говорит Эккендорф. И многие игроки воспринимают турнир не как борьбу с другими такими же игроками и командами, не как борьбу с вопросами, но как противостояние с Озом. «Я думаю, многие перед началом игры говорят друг другу: „Эй, давайте надерем Озу задницу“, — потому что он реально иногда ведет себя как говнюк», — уверяет один из капитанов команд.

Я делаю вывод, что за годы проведения этого фестиваля Джим стал больше, чем главным автором тривии — он гуру, чирлидер, талисман и великий инквизитор в одном лице. Тому свидетельство — энтузиазм и даже нежность, с которой он говорит со мной о тривии в перерывах между диджейскими сменами. Он — сердце и душа этого фестиваля. «Трудно не испытывать ко всему этому отеческих чувств в мои 59, — говорит он. — Не просто перестать для всех них быть отцом». Он будто пытается убедить меня, что сам хотел бы иного. Но меня так просто не купить!

Джим серьезно относится к своим обязанностям. Сезон тривии начинается с приходом нового года и проведением традиционного Парада Роз [204] . Начиная с первой субботы января и до начала фестиваля в апреле они каждый уик-энд запираются вместе с Джоном Эккендорфом в редакторской комнате и творят. «Мне приходится хранить в этой комнате все отходы нашего производства до конца турнира», — признаётся Джим. Он знает, что в противном случае участники будут копаться в их мусоре. Кроме того, один парень постоянно следит за ним, когда он идет в супермаркет. «Я беру себе с полок продукты, а люди вокруг замирают, как вкопанные, и пялятся мне в тележку, пытаясь разглядеть, что именно я себе положил». Одна дама, игрок команды, рассказала мне позже, что потратила несколько недель на то, чтобы выведать, какой зубной пастой пользуется Джим.

По общему мнению, на составление всех вопросов конкурса у него уходит 150 часов чистого рабочего времени. Во время турнира он умудряется держаться в строю круглосуточно — прикорнуть удается всего на несколько часов рано утром в воскресенье. В остальные 50 часов у него слишком много дел.

Очевидно, у Джима есть определенное видение, концепция конкурса, которая выходит за рамки простой игры в вопросы и ответы. Он придумал традицию, которая объединяет около 10 тысяч человек каждый апрель, год за годом, и испытывает законную гордость за популярность и масштаб мероприятия. Он гордится тем, сколько денег на образование студентов оно собирает, но больше всего — тем, что заставил весь город делать одно общее дело. Ежегодно в начале фестиваля поминают всех участников, покинувших этот мир в последний год. А раньше, говорят, были случаи, когда Джим прерывал ход конкурса, чтобы объявить о рождении ребенка у одного из играющих прямо сейчас мужей. В некотором смысле аудитория фестиваля — это большая семья размером в 12 тысяч человек.

Так изменил ли «Гугл» способ проведения конкурса для всей этой большой семьи, увлеченной тривией? Джим отмахивается от этой проблемы, заявляя, что он всегда на шаг впереди тех, кто ищет ответы на его вопросы в сети. Можно задавать больше вопросов, связанных с визуальной информацией и всякими другими штуками, которых текстовым поиском в интернете не найти. Можно строить фразу в более описательном ключе, без ключевых слов, так что поиск не даст нужных ссылок. Видимо, Джим имеет в виду то, как он задал вопрос про «Китайский квартал», не упоминая в нем напрямую название фильма. Но все же мне интересно, наивен он или лукавит, заявляя на полном серьезе: «Мы вбиваем в „Гугл“ каждый наш вопрос, слово за словом, и зачастую поисковик не выдает ни одной ссылки»? Для владельца компьютерного магазина странны столь явные лакуны в умении пользоваться интернетом. Игроки говорили мне, что Джим решительно недооценивает число вопросов, которые берутся прямым поиском, и что таких вопросов значительно больше 60 %.

Мне кажется, Джим чувствует скептицизм в моем голосе. «Однажды к нам приезжал репортер из Миннеаполиса, газета Star Tribune, чтобы сделать небольшой материал о фестивале, — рассказывает он, — и этот парень так вдохновился увиденным, что остался на все выходные. В итоге он позвонил в газету и сказал, что в воскресенье не появится, потому что тут слишком круто! Фестиваль — одна из тех вещей, которые нельзя оценить, пока сам не попробуешь». И он многозначительно на меня смотрит.

Ну что же, я готов испытать, каково это.