— И вот из-за этой херни… — протянул Дима.

— Сдается мне, это не херня, — сказал замполит.

— А как по мне — вылитая. Променяли Тяпу на ремингтон.

— Напрасно вы так. Предполагалось, что в церкви узел связи армейского значения, не меньше. Тяглов накрыл его, но эта штука уцелела — значит, берегли ее как зеницу ока. Стояла она глубоко в подвале, вход завалило, а мы наступали очень быстро, немцам пришлось драпать, они просто не успели растащить завал и ее достать. Так думал Тяглов, и такое же на этот счет мое предположение.

— Ворон сказал, мы ее тоже ищем. Значит, там после немцев успел порыться Особый отдел. И не нашел. А эти двое за час ее отыскали!

— Может, там был тайник. Наши раскидали завал до конца и, сами того не желая, помогли немцам добраться до тайника… — Замполит равнодушно пожал плечами. — Всякое бывает, это же война. Где война, там неразбериха, все друг за другом бегают, и никто не владеет обстановкой в полном объеме. Вот как мы сейчас. Что за хрень нашли такую… Дядя Боря! Что за хрень?..

— Телеграфный аппарат, — сказал дядя Боря.

— А чего не самогонный? — разозлился замполит.

— С секретом, — добавил дядя Боря.

— Шифровальная машина?

— Откуда мне знать! Как будто я их видел. Откуда у старого механика шифровальная машина? У меня и швейной нету…

— Тогда это ценнейшая вещь. Тогда все было не зря.

— Только Тяпу не вернешь, — сказал дядя Боря. — Лежит себе с дырочкой в левом боку… А в остальном, прекрасная маркиза…

— Такое было звено веселое — и кончилось в считанные дни… — добавил Дима.

— Ну перестаньте вы, товарищи! Ничего не кончилось. Клепикову и Чекалову дадим молодых пилотов, пускай научат их воевать. Сколько раз это уже было!

— Эх раз, еще раз, еще много-много раз, — сказал дядя Боря. — Еще слишком много раз…

— Отставить, — сказал замполит. Захлопнул ящик, убрал его в вещмешок и огляделся. И принялся руководить.

Клёпа не плакал, не ругался, не проклинал судьбу и войну — он словно окаменел. Мертвый Тяпа улыбался. Наконец-то ему не над чем ломать голову, не надо суетиться и торопиться. Замполит взял Тяпу на руки, как ребенка, и они вдвоем с Димой уложили его в штурманскую кабину — так осторожно, словно боялись разбудить.

— Кто-то должен охранять матчасть, — напомнил дядя Боря и мотнул головой в сторону, где лежали рядком, вытянувшись, два покойника у перевернутого самолета.

— Я как раз хотел вас попросить, — мягко и совсем по-граждански сказал замполит. Сейчас все говорили вежливо и вполголоса, с оглядкой на спящего Тяпу.

— Утром вас подхватят отсюда. Привезем особистов, а вас заберем. Только в село не ходите, будьте на месте. Пистолет Тяглова оставляю вам и…

— Еще брезент надо, этих накрыть, а то ведь мокро.

— Нет у нас лишнего брезента. Себя накройте, а эти — обойдутся. Карманы мы вывернули, забрали документы, и хватит. Промокнут — и ладно, нам их не хоронить. Я что сказать хотел… Фирсов! Достаньте свой НЗ, отдайте товарищу Шмаровозу.

При упоминании НЗ Дима как-то замялся.

— Понятно, — сказал замполит. — Он его съел.

— И ничего не съел…

— Красавец… Старшина Шмаровоз, заткните уши на минуточку. Я не могу при младших по званию стыдить офицера, командира звена, который слопал неприкосновенный запас, предназначенный как раз для таких аварийных случаев.

— И ничего не слопал…

— Значит, обменял на водку. И это Герой Советского Союза, пример для всего полка! Благодарю вас, товарищ Фирсов, будет о чем поговорить на комсомольском собрании.

— Я отдал его детям, — заявил Дима.

— Надеюсь, не своим? И на том спасибо. Извините, товарищ Шмаровоз, сами видите… У вас хоть что-то найдется пожевать? До утра продержитесь?

— Найдется, спасибо за заботу, товарищ майор. И не только пожевать есть у старого механика, — сказал дядя Боря. — Обождите минуточку.

Он принес вещмешок, достал флягу, и все молча сделали по глотку, стоя у самолета, где в задней кабине уютно приткнулся головой к борту Тяпа.

— Спи спокойно, боевой товарищ, — сказал замполит.

Клёпа шмыгнул носом, дядя Боря крепко обнял его за плечи.

— Это, конечно, не мое дело, но… Вы, товарищ майор, в этой суматохе про одну птичку божию не забыли? А то она во чистом поле на дереве сидит небось и клювом долбит, долбит…

— Ее забудешь… Но вообще, товарищ Шмаровоз, нехорошо обзывать офицеров дурацкими кличками. И сами прекращайте, и молодежи отсоветуйте. Пора завязывать с этим в полку. А то совсем распоясались. Бырбырдировщики!