– Да искали Генку тут, – подал голос Витек. – У подъезда стою, вдруг тачка останавливается. В ней двое битюгов крепких. «Слышь, мужик, поди сюда!» – это они мне, значит. Не бойся, говорят, не тронем. Я подхожу. Он мне, водитель, значит, сигарету протягивает. Я сигарету беру, значит, а там в машине еще один, постарше этих двоих, меня спрашивает: такого-растакого не знаешь? И описывает Генку. Ну, я, конечно, говорю, нет, мол, а что?

Он мне говорит: «Ничего, мол. Если наврал, ноги выдернем. А если все-таки знаешь, передай, чтоб язык за зубами держал, а то голову оторвем». Ну, я, понятно, говорю: «Нет, не знаю». Они назад ход дали и уехали, – закончив повествование, Витек с облегчением вздохнул. Видимо, такой длинный рассказ дался ему с трудом. Он тут же налил полный стакан и залпом выпил его. Поморщился и запил прямо из бутылки минералкой.

– Он мне описал того, что его спрашивал, – вновь вступил в разговор Генка, – и я понял, что это мужик из лифта.

– Как же ты меня узнал? – полюбопытствовала Валерия, отказываясь от стакана с водкой, протягиваемого ей Витьком. – Ведь я тогда по-другому выглядела?

– Хе, – выдохнул Мультик, – я раньше гримером в театре работал. У меня память профессиональная.

– Раз у тебя память профессиональная, скажи, – продолжала Маркова, подождав, пока Генка прикончит свою порцию выпивки и запьет ее водой. Закуской почему-то оба пренебрегали, лишь иногда отламывали крохотный кусочек хлеба или колбасы. – Такой чернявенький, молодой, который в лифте с тем мужиком ехал, он в футболке или рубашке в тот вечер был? Ну, тот, от которого еще одеколоном пахло! – уточнила на всякий случай Валерия.

Соколов понял ее хитрость и с любопытством ждал, как прореагирует Генка Мультик. Тот задумался. Причем работа мысли полностью отражалась на его лице. Наконец он поднял мутные глаза на Валерию и коварно улыбнулся:

– Хитрая, ты, однако, барышня!

Журналист подумал было, что Лерин план провалился, как Мультик продолжил:

– Чернявенький… Ну-ка, опиши его!

Лера с живостью откликнулась и описала покойного Игоря.

– Нет, такого я не видел, – категорично заявил выпивоха.

Лера с замиранием сердца обрисовала ему Сазонова.

– Это тот самый, который и в лифте, и в машине сидел, – вздохнув, произнес Генка. – Я ведь понимаю, почему ты спрашиваешь, – поднял он на Леру осоловелые глаза, – мне тетя Тоня сказала, что ты Валентине, ее соседке, подругой была. Вот ты и пытаешься понять, как она умерла, – с завидной прозорливостью подвел итог своей мысли пьяный Мультик. – Давайте ее помянем, хороший она человек была, – внес он неожиданное предложение.

– А вы ее знали? – спросила Валерия у Витька с Генкой.

– Как же, – за обоих ответил приятель Мультика, – Валюха всегда нас выручала, на похмелье никогда не отказывала! Бывало, постучишь утром, – со взглядом, ушедшим куда-то вдаль, вдохновенно продолжал товарищ Мультика, – обругает за то, что приперся рано, а червончик, а то и два найдет!

Лера представила себе Витька с Мультиком в восемь утра у порога своей квартиры, просящих занять на похмелье. Пожалуй, чтобы отделаться от них и улечься поскорей обратно в постель, она бы тоже не пожалела пары червонцев.

Между тем Мультик, принявшийся за вторую бутылку, совсем неожиданно изрек:

– А ведь я ее в тот день видел! Мы во дворе встретились… – Маркова с Соколовым застыли от удивления. – Да, где-то часов около трех, – продолжал никем не останавливаемый Геннадий. – Я, значит, тете Тоне хотел занести червонец, я у нее взаймы брал, она мне триста грамм наливала, – старательно объяснил он цель своего визита к самогонщице, – подхожу к подъезду, а там Валентина, царствие ей небесное, и парень с ней молодой. Спорят они с ней о чем-то, значит. Это прямо натурально видно. Я с Валькой-то поздоровался, а парень на меня покосился и ей говорит: «Ну, бывай, смотри только, подумай, о чем я тебе сказал». И в голосе угроза такая, прямо скажу, откровенная. Ухмыльнулся, сволочь, гнусно так и пошел. Я у Валентины, значит, спрашиваю: «Что за козел такой?» А она отвечает: «Работали вместе». И, значит, посмотрела ему вслед, сплюнула и в подъезд пошла. Короче, больше я не стал ни о чем спрашивать.

Закончив свое повествование, Мультик одним махом проглотил налитую заботливым товарищем порцию водки. Поморщившись, глотнул минералки и попросил прикурить у Евгения. Мужчины все втроем закурили. Маркова между тем переваривала сообщение бывшего гримера, стараясь определить, кто же из ее недавних знакомых больше всего подходит под его рассказ.

– Слушай, Генка, опиши его внешность, – попросила она Мультика.

– Наглая у него внешность, – хрустя яблоком, определенно сказал тот, – и глаза такие, будто ему весь белый свет задолжал.

«Борис», – сразу мелькнуло в голове у Валерии. Она, стараясь не упустить ничего из виду, как могла, описала Бориса Мультику, и тот утвердительно кивнул головой:

– Точно, он, зараза!

– Ладно, давайте по последней! – предложил Витек и, не дожидаясь согласия коллектива, наплескал в стаканчик, поднял и лихо опрокинул водку внутрь.

Лера с Соколовым отказались от предложенной им выпивки. Товарищ бывшего гримера робко спросил у журналиста пару сигарет и, получив четыре штуки, выглядел самым счастливым человеком на свете. Мультик тут же забрал у него одну и закурил.