— Снаружи написано: «Все проходит!», а внутри: «Пройдет и это!»

— Что это значит?

— Говорят, в приступе гнева или в депрессии царь смотрел на перстень и успокаивался. А однажды он был настолько вне себя, что сорвал кольцо с пальца и собрался выкинуть его в пруд, но в этот момент прочитал надпись внутри: «Пройдет и это!» и сумел совладать с собой.

— Круто! Но как с помощью перстня можно обрести мудрость?

— Не знаю. Поговаривают, что он открывает доступ к подсознанию. А оно и есть ключ к пониманию всего.

Журналист задумался. Ему вдруг очень захотелось ненадолго позаимствовать перстень царя Соломона.

— Георгий Матвеевич, — сказал он, — мне очень нужно это кольцо! Честно говоря, я немного сомневаюсь в успехе обряда, который собирается провести дед Матвей, поэтому лишняя мудрость мне не помешает.

Кот молчал. Он прижимал уши и крутил головой, очевидно, усиленно думал. В конце концов он заурчал и произнес хриплым голосом:

— Ладно, черт с тобой, бери! Но сразу же после обряда вернешь кольцо миражам. Не нужно, чтобы оно попадало в чужие руки.

— Обещаю.

Снизу раздался недовольный голос Тоти:

— А может, я тоже сомневаюсь в удачном исходе революции?! Может, трезубец мне для политики нужен?!

— Обойдешься! — фыркнул Жорик. — К тому же предмет не из нашего мира.

— Ладно, ладно… — продолжал бурчать карлик. — Я помню ваше обещание насчет помощи мне. Так что и без трезубца обойдемся!

— Ура! — воскликнул Глеб. — К Тоте память вернулась!

В этот момент Никитотий пшикнул, а потом закричал что есть мочи:

— Крыша! Ей богу, крыша фабрики!

— Где?! — в один голос воскликнули кот и журналист.

— Да вон же! — тыкая куда-то пальцем вбок, указывал карлик.

Глеб быстро надел перстень себе на палец и проследил глазами за рукой Тоти. На самом деле, немного правее и ниже полки словно обрывались. За ними начиналось темное пустое пространство, в которое извне углом вклинивалась черепичная крыша.

— Это не фабрика, — заметил Жорик. — Чувствую кончиком своего хвоста. Но это выход из этой картинки. Причем, судя по моим предчувствиям, не самый приятный.

Карлик уже не слушал его, а по полкам взбирался на крышу. Журналист поспешил следом, опасаясь, что Никитотий снова может оказаться в другом мираже. Едва они вскарабкались по черепице наверх, как пространство с полками исчезло за их спинами. Теперь их окружала темнота. Лишь блеклое оранжевое свечение, исходящее от Глеба, давало возможность немного сориентироваться.

— Где мы? — почему-то шепотом спросил парень.

— Очередной мираж, — сказал кот. — Только почему-то у меня от него мурашки под шерстью бегают.

— Блохи это, а не мурашки! — хохотнул Тотя. — Давайте найдем трубу или лестницу и спустимся вниз.

Он деловито зашагал по крыше. Журналист предпочел присесть и немного собраться с мыслями. Вскоре карлик вернулся и радостно сообщил, что совсем неподалеку находится шахта для лифта. И хотя сам лифт отсутствовал, но можно было спуститься, держась за канаты.

— Откуда ты про лифт знаешь? — поинтересовался Глеб.

— Так как же?! — удивился Никитотий. — Шахтеры на них в подземелья спускаются.

— Ну да, ну да… — закивал парень. — Только как я полезу? У меня на плече сидит Жорик, а на руке болтается диадема.

— По канату я спущусь сам, — заметил кот. — А в диадему можно пропустить полу твоей рубашки и завязать узлом.

Парень ахнул.

— А ведь действительно! — сказал он, хлопнув себя по лбу.

Затем он повернулся к Жорику и укоризненно произнес:

— Мог бы и раньше предложить.

— Ты не спрашивал.

Кот спрыгнул с плеча Глеба на черепичную крышу и быстро засеменил к шахте лифта. Никитотий побежал за ним следом. Журналист снял диадему с руки и обвязал ее концом рубашки. Получилось не очень удобно, зато руки были свободны. После этого он отправился за своими компаньонами. Они поджидали его у небольшого прямоугольного сооружения.

— Я пойду первым, — нервно сказал Жорик. — Что-то мне подсказывает, что здесь все не так спокойно, как кажется. План простой: спускаемся вниз и быстро находим выход из этого миража. Старайтесь не шуметь, да и вообще, ведите себя так, как будто вас здесь нет.

— Прикольно сказано! — хмыкнул Тотя.

После этого все трое зашли внутрь сооружения и оказались перед глубокой квадратной ямой, через центр которой проходило и спускалось вниз несколько канатов. Кот внимательно все обнюхал, затем разбежался, прыгнул и вцепился лапами в центральный канат. Глеб не ожидал от него такой ловкости, но тот вдруг быстро заскользил вниз.