Когда гладиатор удалился, девушка встала и, протискиваясь сквозь возбуждённых, лениво расходившихся зрителей, направилась туда, куда был доступ только имевшим отношение к администрации или к самому Джонни Лабраду.

— Если бы ты знал, как я за тебя волнуюсь, когда ты дерёшься, — сказала Элви, входя в небольшую комнату, где отдыхал Лабрад, пока техник проверял состояние его организма, — ты бы, может, пореже участвовал в этих боях.

Она подошла к сидевшему на кожаном диване полуголому Джонни. Глаза её скользнули по его развитым мышцам рук и груди, её усыпанное веснушками лицо смягчилось.

— Откуда кровь?

— Губу немного прикусил.

— Лучше ты сам прикусишь себе губу, чем какой-нибудь из этих роботов откусит тебе руку.

— В наше время и с возможностями господина Лабрада, — сказал техник с весёлым пафосом, снимая с Джонни датчики и убирая их в кейс, — вырастить новую руку займёт пару недель.

— Как твой менеджер, я возражаю, — сказала Элви.

Лабрад весело подмигнул девушке, но в его глазах была заметна усталость.

— Ты и так уже напичкан наножелезками, пусть хоть снаружи ты будешь человеком.

— А разве человек это только то, что снаружи?

Техник закончил работу и вышел.

— Всё-таки привычнее, когда человек — из плоти и крови.

Лабрад провёл рукой по её изумрудным волосам.

— Ладно тебе, — сказала Элви. — Едем домой?

— Сначала приму душ.

— Ты и такой ничего. — Элви с улыбкой придвинулась к нему вплотную. Чуть позже, лёжа рядом с девушкой на диване и обнимая её одной рукой, Лабрад сказал:

— Прошу тебя, не сиди в самом низу. Там опасно. Сядь на любое место выше.

— Внизу мне тебя видно лучше всего. А если ты хочешь, чтобы я там не сидела, то — перестань участвовать в этих драках.

— Я не могу.

— Тогда давай оставим всё, как есть. Джонни возразить было нечего.

Двигатель работал на второй передаче, когда автомобиль медленно въехал в открывшиеся автоматические ворота. Позади на залитой электрическим светом арене ревела толпа, скандируя:

— Мехатавр! Мехатавр!

Ворота закрылись, и крики как отрезало.

Он остановился в центре погружённого в полумрак зала. Подошли трое техников, один из них зажёг свет. Подключив Мехатавра к автономному аккумулятору, они принялись обрабатывать его ионным излучателем, очищая от копоти, грязи, ржавчины и бактерий.

— Отличный бой, Мехатавр, — заметил один, толстый, низкого роста. — Я на тебя поставил, не прогадал.

— Да, нехило ты уделал тех металлических громил, — сказал второй, негр с родимым пятном на подбородке. — Я тоже выиграл пять сотен. Мехатавр уже привык к подобным комплиментам. Человек-автомобиль пару раз согнул и разогнул металлическую руку, микрофоны, служившие ему слуховыми датчиками, уловили едва слышный скрип.

— Ребята, проверьте-ка мне левую руку, — сказал Мехатавр, его голос вырывался из трёх мощных динамиков. — Наверное, повредил об этот чёртов «форд».

Механики ещё раз с восхищением оглядели торс — из металла, очень похожий на человеческий, руки толщиной с дерево, из которых торчали сплетения проводов и кабелей. Этими металлическими кулаками можно разбить череп, как ореховую скорлупку. Торс насажен на остов автомобиля, ногами Мехатавру служили колёса, после каждого боя в них нужно проверять давление.

В этого гладиатора была вложена уйма денег. Сеть компаний «Светозар» не поскупилась — сделала выгодное вложение — и теперь с Мехатавра нужно сдувать пыль во всех смыслах. Что техники всегда с наслаждением и делали.

Их отношение к Мехатавру соединяло в себе восхищение и страх. Все знали его историю. Они восхищались этим бывшим человеком, мощью его механических рук, скоростью, которую он мог развивать на колёсах, и — страшились, ни за какие деньги мира не захотели бы оказаться на его месте. Как и на месте роботов, которых выставляли против него.

До начала боя оставалось около пятнадцати минут, когда в гримерку, где сидели Лабрад и Элви, перевели срочный звонок.

Джонни включил громкую связь.

— Лабрад слушает. Да, Пирс, что случилось?

Джонни слушал, и с каждой секундой его лицо делалось всё больше похожим на восковую маску, на которой проступил сначала ужас, потом — гнев. Слышала всё и его подруга.

Он положил трубку.

— Мне очень жаль, милый, — сказала Элви совершенно искренне.

— Мне пора на арену. — Джонни принял её поцелуй чисто механически. Мысли его сейчас занимала не Элви и даже не Игра. Фактически сеть компаний «Светозар» перестала существовать. Элви знала, что теперь он — сорвёт злость на машинах.