– Ты же знаешь, Мирон, я сделал все, что можно, чтобы Решетов остался при своих интересах. Если бы не я, он не получил бы и того, что имел.

– Возможно, это понял и оценил бы я, но для Николая этого было недостаточно. Для Коли авторитет и влияние всегда измерялись количеством бабок, шуршащих в его кармане. Возможно, он и прав, по большому счету, но жизнь изменилась, сейчас все гораздо сложнее.

Мирон на секунду задумался, словно заново осмысливая случившееся, затем продолжил:

– Когда же вы отказались платить ему дивиденды, Коля воспринял это как вызов, он был уверен, что вы его просто кинули. Я как мог пытался объяснить ему, что не стоит горячиться. Убеждал его, что Володя Седой не тот человек, который на бабках лопается. Я был уверен, что ты не позволишь кинуть его. Но тогда мне некогда было влезать в ваши дела, у меня были свои проблемы. Сейчас я об этом жалею, потому что Коля уже закусил удила. Я никогда не знал его таким злым и оскорбленным. Сейчас я думаю, если бы я приехал к вам в город в тот момент, мы бы разрешили этот конфликт миром.

– Все, что ты говоришь, не вызывает у меня никаких сомнений, – пожал печами Полунин. – Но ты не сказал главного.

– О чем ты? – удивился Мирон.

– Я хочу знать, что ты ответил Коле, когда тот попросил тебя найти бригаду умелых парней.

– Что я ему ответил? – задумчиво произнес Мирон. – Ну, во-первых, я был очень удивлен этому его желанию. Во-вторых, я сказал ему, чтобы он не горячился и попытался договориться с тобой. В ответ он сказал, что ты его не интересуешь и к тебе претензий у него нет. А собирается он разобраться совсем с другими людьми.

– Он сказал, с кем он хочет разобраться? – спросил Полунин.

– Нет, – ответил Мирон. – Но, я думаю, и так ясно, что это Сатаров. Еще я сказал ему, что скоро сам буду в вашем городе и подключусь к разрешению этого конфликта.

– И все же он нашел где-то стрелков, – произнес Полунин. – И вызвал их в город.

– Да, нашел, – подтвердил Мирон, задумчиво глядя куда-то в сторону. – Я даже знаю, кто это. Мне сообщили, что он обратился к одной очень крутой бригаде из Рязани. Возглавляет этих рязанцев опытный мокрушник по кличке Музыкант. Однако ты прав, по моим данным, Музыканта и его бригаду по приезде в ваш город повязали менты. Больше я о них ничего не слышал до сих пор.

– Странно, – задумался неожиданно Полунин. – Один из местных ментов, некто Бирюков, сообщил мне, что они вынуждены были отпустить этих братков. Поскольку взяли они их нечисто и конкретных предъяв к этим мокрушникам у ментов не было.

Он помолчал.

– Сделай мне одолжение, Василий. Наведи справки об этих киллерах.

– Хорошо, – согласился Мирон. – А тебя они чем-то заинтересовали?

Полунин угрюмо кивнул и ответил:

– Еще как заинтересовали. Слишком уж хорошо были организованы все убийства, слишком слаженно они действовали. Такие дела по плечу именно бригаде профессионалов, а не стрелкам-одиночкам. В спортклубе завалили одиннадцать человек, действовали трое стрелков. Их потом видели выходящими из спортзала жители соседних домов.

– Чем я еще могу помочь, Володя? – спросил Мирон. – Если ты, конечно, готов еще принять мою помощь и убедился в том, что я твой союзник, а не враг.

– Союзники мне нужны, – произнес Полунин. – Если ты окажешь мне услугу, я буду благодарен. Правда, пока я еще точно не знаю, чем именно ты мне сможешь помочь.

– Если тебе нужны деньги или люди, здесь проблем нет, – поспешил заверить его Мирон. – Только скажу тебе сразу – ехать воевать в город сейчас – занятие бессмысленное, это я уже пробовал. Когда я узнал обо всех разборках, которые там произошли, я сразу же послал туда человечка с винтарем. Однако из этого ничего не получилось. Снайпера моего нашли рано утром на скамеечке в скверике, с перерезанным горлом. Похоже, его вычислили уже в гостинице. А человечек был опытный. Так что в город соваться теперь опасно. Сатаров его плотно контролирует, а менты, которых он содержит, ему в этом помогают.

Впрочем, – Мирон бросил на Полунина загадочный взгляд, – ты ведь местный, и у тебя наверняка еще остались друзья, готовые тебе помочь.

Полунин усмехнулся:

– Видимо, поэтому, Мирон, ты и делаешь ставку на меня, что я один из немногих, кто решится вернуться в этот город и начать войну против Сатарова.

В ответ Мирон промолчал, и Полунин продолжил свою речь:

– Ты прав, Василий Васильевич, у меня есть действительно горячее желание вернуться в город и рассчитаться с Сатаровым, и в этом смысле ты делаешь правильную ставку. Однако прав ты и в другом – воевать против Сатарова надо начинать здесь, в Москве. Потому что у себя дома он слишком силен. Нужно здесь, в Москве, искать влиятельных людей, которые захотят свалить Сатарова, и отсюда, из Москвы, поднять против него сильную волну, вот на этой волне я и вернусь в город.

Мирон с хмурым видом выслушал Полунина, задумчиво покрутил перстень на своем мизинце, затем произнес:

– Я понимаю, о чем ты говоришь, Володя. Есть у меня несколько знакомых людей в ментовке и Генпрокуратуре. Если дать им некоторые зацепки и хорошо заинтересовать, думаю, что они смогут устроить Сатарову нелегкую жизнь. Хотя, скажу тебе откровенно, сделать это будет непросто.

В тот момент, постучав, в комнату вошел подручный Мирона, вкатив в комнату тележку с вином и закусками.