Наступил третий, последний день нашего подводного заплыва по дну морю Эскориал. До планируемой точки высадки на северный берег осталось всего шестьсот километров. Где-то в середине этого дня я планировал покинуть наше подводное транспортное средство передвижение, навсегда с ним расстаться. После чего мы должны были уже самостоятельно добираться до планируемой точки высадки на берег.

Подводный же катер изменит направление своего дальнейшего следования, но этот самостоятельный заплыв пройдет без нашего участия! Правда, этот заплыв пройдет уже под управлением своего собственного ИРа! Таким новаторским походом к этому делу, я надеялся, что смогу вьедское командование ввести в заблуждение, его дезориентировать по отношению нашего реального курса следования, а также точки высадки на берегу северного Эскориала. Вражеское командование уже не сможет определить точного места нашей высадки на тот берег, не сможет его блокировать или сразу же организовать наше преследование на этом берегу. Причем, я также запланировал пару раз сделать так, что наше подводное транспортное средство поднималось бы на глубину, где оно могло быть зарегистрировано эхолотом военного судна вьедов!

Для того, чтобы все произошло в таком же ключе, как я это запланировал, все члены моей разведгруппы должны были придерживаться довольно-таки жесткого временного графика нашего десантирования, нашего появления на вражеском берегу. Разумеется, вьеды были не обладали достаточными силами, чтобы охранять все северное побережье Эскориала, для этого потребовалась бы, чертова уйма войска, которого инопланетяне попросту там не имели. Они реально могли охранять только маленькую полосу этого морского побережья и, полагаясь на развединформацию, своими группами быстрого реагирования прикрывать остальные участки северного побережья!

Иными словами, когда мы появимся на неохраняемом вьедскими войсками участке северного побережье, то вскоре мы будем обнаружены электронными средствами обнаружения. Таким образом, в нашем распоряжении будет очень небольшой период времени, в течение которого нам следует преодолеть полосу тундры, где нам попросту негде было бы спрятаться, укрыться от воздействия вражеской авиации, от вьедских десантников. В этот промежуток времени мы любой ценой должны были бы добежать до лесного массива, где вьедская авиации уже не смогла бы нас так просто обнаружить! Причем, естественно было бы желательным, чтобы этот свой бег до лесного массива мы провели бы без каких-либо боестолкновений. Любая наше остановка, задержка на такой открытой местности, как тундра, могла бы позволить вьедам вовремя применить свою штурмовую авиацию, чтобы с нами покончить!

Из всего этого само собой вытекало, что для выполнения этого задания главным условием его выполнения становилось то обстоятельство, чтобы все члены моей разведгруппы оказались бы физически здоровы. Только здоровые, физически накаченные люди могли бы выдержать такие большие физические нагрузки, которые мы должны были бы выдержать, преодолевая участок от морского берега до лесного массива по заснеженному полю и в сильный мороз. Да и в лесу нам потребовались бы немалые усилия для того, чтобы уходить от обнаружения вражеской авиацией, постоянно переходя с одного места на новое место! Не смотря на наличие наших экзоскелетов, комбеза и тактшлема, сегодня мы были только частично готовы к таким новым потрясениям, ведь нас здорово потрепали предыдущие столкновения с вьедами. Слава богу, что трехдневное путешествие по морскому дну позволило нам в определенной степени восстановить свои физические силы.

Такие члены разведгруппы, как лейтенант Фриза, рядовой Гузнам и я, мы были в полной мере готовы, выдержать большие физические нагрузки. Болезнь старшего лейтенанта Риты Филовой будет еще продолжаться восемь месяцев, но на начальном этапе этой болезни наша девушка была, в принципе, готова к тому, чтобы выдерживать кратковременные большие физические нагрузки. Другими словами, я полагал, что с момента десантирования на берег и бега до первых северных лесов, Рита способна будет выдержать то физическое напряжение, которое на нас навалится на этом этапе преодоления трудностей на северном побережье Эскориала.

Основной человеческой, вернее, гуманоидной проблемой в данный момент становился один из коттоси, контуженный главстаршина Бард. К этому времени он, наконец-то, пришел в сознание и, не теряя времени, занялся самолечением. Первым делом он на своей временной лежанке вытянулся во весь свой рост, чтобы начать пальцами рук массировать определенные точки на своей голове. В этот момент движения его пальцы чем-то напоминали махи крыльев бабочек, они, то безостановочно порхали вокруг его головы, то иногда задерживались на пару-тройку секунд на темени, на затылке или на висках головы.

Примерно, через час Бард закончил эту свою работу. По тому, как он, ее завершая, безнадежно махнул рукой, мне стало понятно, что главстаршине пока не удалось достичь желаемого результата этим курсом самолечения! Даже находясь от этого коттоси на достаточно большом расстоянии, я почувствовал, как от него потянуло тоскливым чувством безнадежности. Меня же до глубины души поразил тот факт, что такое чувство безнадежности исходило от нашего Барда, который в нашей компании всегда отличался своим замечательным и покладистым характером. Он всегда был весельчаком заводилой, любил острить, балагурить в хорошей компании!

— Что случилось, Бард? Почему прекратил свои упражнения? — Мысленно поинтересовался я.

Я увидел, как Рита и Фриза, видимо услышав мой мысленный вопрос, свои головы повернули по направлению к главстаршине Барду!

— Сильно, болит голова, командир! Аж, мочи никакой нет, а лечение биомеханическим массажем у меня не получилось! Видимо, нормальному прохождению биоимпульсам мешают, — комбез, шлем или вода. Наибольшее препятствие для такого массажа представляет вода, она обычно рассеивает биоимпулься! Так что я ничего не могу с собой сделать. Только выбравшись на берег, я в полной мере смогу использовать свои внутренние резервы для своего же лечения.