Стоило пересечь границу площади, войти в теснину между зданиями, как подробности разыгравшейся на Земле трагедии детализировались: среди сгоревших, помятых, изрядно поржавевших машин ему все чаще стали попадаться человеческие останки. Фрагменты скелетов, желтоватые черепа, обрывки одежды, различные устройства, принадлежавшие погибшим, буквально выстилали проспект.

Сначала он старался обходить их, но костей становилось все больше, на многих виднелись отметины от зубов, что подсказывало: некоторые из животных выжили при ядерных ударах и еще какое-то время влачили жалкое существование среди руин.

Невозможно психологически подготовиться ко встрече с уничтоженным миром. Здесь не помогут никакие тренинги, ведь глубина сопереживания определяется не рефлексами, а качествами души. Антон не смог равнодушно пройти по костям, окидывая руины безразличным взглядом, – панорама уничтоженной цивилизации вызывала противоречивые, глубоко ранящие чувства. С каждым шагом становилось все труднее, и в конце концов он не выдержал, поддался внезапному порыву, свернул с намеченного пути.

Карабкаясь по уступам руин, Антон добрался до нескольких уцелевших зданий.

Брызги оплавленного стекла и комья хрусткого шлакообразного пластика выстилали ровный участок сохранившегося фрагмента городского уровня. Громады жилых комплексов со всех сторон обступали небольшую площадь. Титанические постройки приняли и выдержали ударную волну ядерных взрывов, лишь оконные проемы, опаленные по краям, сочились сумраком.

Здесь еще угадывалась планировка небольшого парка. Несколько деревьев с почерневшей, осклизлой от дождей, отслаивающейся корой упрямо цеплялись мертвыми корнями за бесплодную почву.

Отовсюду слышались протяжные, скребущие по нервам, гулкие звуки. Аллеи разбегались от центра, вели ко входам в здания. Нижние этажи занимали магазины.

Вряд ли Антон мог однозначно ответить, зачем поднялся сюда, почему теряет драгоценное время.

Охватившая его дрожь не имела ничего общего со страхом. В эти минуты, чувствуя, что безнадежно проигрывает моральную схватку с мертвым, безмолвным миром, он инстинктивно искал для себя новую точку опоры, ведь его прежняя жизнь таяла, стремительно превращаясь в призрачное воспоминание, – она уже никогда не вернется.

Мир детства и юности безжалостно бросили в тигель. Сейчас он плавился, теряя очертания, но что же будет отлито из обжигающей массы?

Антон вошел в здание сквозь разбитую витрину. Разгромленный магазин встретил его настороженной сумеречной тишиной. Шаги звучали громко, отчетливо. Под ногами похрустывали осколки стекла и пластика.

Он остановился, всматриваясь и вслушиваясь.

Дымчатая облицовка стен обгорела до дыр, обнажая скрытые за ней кибернетические блоки. На полу в разных местах лежали три скелета. Один из них принадлежал ребенку.

Душа Антона заблудилась среди жутких образов. Воображение упрямо пыталось дорисовать картину мира, силясь представить, каким он был.

На помощь внезапно пришла автоматика. Системы экипировки отреагировали на настойчивые, повторяющиеся мысленные образы, восприняли их как команду, и вдруг мрачная обстановка начала видоизменяться: сначала подернулась дымкой, а затем приняла иные очертания.

Очередная реконструкция?

Антон медленно повернулся.

Стереоизображение сместилось. Он увидел город, устремленный в лазурные небеса. Транспортные потоки текли повсюду. Машины напоминали бесчисленных насекомых – одни двигались по тверди магистралей, другие по воздуху, третьи появлялись из дымки, роились, ожидая сигнала, а затем стремительно и филигранно вливались в движение.

На разных высотах виднелась растительность. Вогнутые чаши парков парили между мегакварталами без видимой опоры.

Мир стали, стекла и зелени.

В магазине было полно народа, но, присмотревшись, он понял: большинство продавцов и покупателей – голограммы, так же как товар, за редким исключением демонстрационных образцов.

Лишь мальчик застыл у витрины да молодая женщина о чем-то эмоционально говорила с пожилым сутуловатым мужчиной, часто и беспокойно оглядываясь.

«Откуда исходят данные?» – Он осмотрелся, но датчики экипировки молчали, в разрушенном помещении не работало ни одно из устройств.

Тем не менее, подойдя ближе к двум призрачным фигурам, Антон вдруг отчетливо услышал их голоса:

– Они не решатся напасть. Так говорит мой муж.

Продавец лишь покачал головой.

– Многие боятся покидать убежища. Обстановка тревожная. Неужели вам не страшно?

– Я так долго искала эту запись. – Женщина оглянулась на сына. – Почему ее невозможно купить через сеть?

– Микрочип антикварный. Обычно их не копируют, иначе ценность уникальной записи будет утрачена. Такова политика нашей торговой сети.