– Надо же, как его изувечило, - с жалостью в голосе протянул рыцарь, - ребят, может, зарежем его, прекратим его муки, а?

Курт, услыхав это, попытался возражать, слюни полетели еще дальше, голова стала болтаться во все стороны, и рыцарь перепугался.

– Гляньте, кажется у него приступ! Я слышал, что в таких случаях надо прижимать их к земле, чтоб они никому, в том числе и себе, не причинили вреда.

Курт оценил рыцаря взглядом, представил, как эта туша в железе кидает его на землю и прижимает своим весов, а он при этом не может крикнуть, что кости сломались и он отправляется к праотцам, тут же взбунтовался и стал брызгать слюной на невероятные расстояния, мыча, как корова, укушенная пчелой.

– Да ну его, психа, - махнул второй рыцарь, держа в руке длинное копье.
– Сейчас проверим, и пусть валит от сюда, хоть с припадком, хоть дохлый.

Курт замер и проводил одними глазами этого рыцаря, тот направился к стогу за его спиной. Скрывшись с глаз, Курт услышал как этот с копьем, кряхтя со всей силы вгоняет копье в сено. Испугавшись за Жерка, ведь он тоже вполне мог лежать в соломе без сил, а значит и беспомощный, Курт снова замычал, привлекая к себе внимание.

– Да успокойся ты, - недовольно проворчал рыцарь с копьем, посмотрев на Курта, - ни кому не нужна твоя трава.

Рыцарь со всей дури всадил копье в сено, направив его вверх. Жерк, тоже потеряв все силы, лежал в соломе не шевелясь, чувствуя себя как яйцо, скорлупа которого треснуло, и он из нее вытекает, под тяжестью собственного веса и доспех. Он был весь в испаринах, промок до последней нитки, отчего шелуха, роившаяся в сухой траве, этим воспользовалась, прилипла к нему, вызывая зуд и неприятное пощипывание. Но Жерка сейчас волновало совсем не это, его глаза наблюдали, как в нескольких сантиметрах от его головы без шлема, в который уже раз выскакивало острое копье. Жерк даже выругаться не мог, за то, что оставил свою голову не защищенной, так же он не смог вскрикнуть от неожиданности и внезапной боли, когда острие копья рассекло щеку. Он только сжал зубы и сморщился, полагая, что следующий удар придет точно в голову. Но в место этого он услышал:

– Ладно, пускай валит отсюда, а то он нам все тут заплюет.

– Да, точно, - согласился чей-то третий голос, - а то ведь вы знаете, я брезгливый, работать не смогу в такой обстановке.

– Сейчас добазаришься, один вкалывать тут станешь!

– Серьезно, что ли?
– воинственно ответил третий голос.
– Может, ты меня заставишь?

– Надо будет, заставлю.

– Да ну?! А ну, давай!

– Сейчас я тебе дам!

– - Вали отсюда, - спокойно сказал первый рыцарь, оторвав взгляд от толпы рыцарей, окружившие дерущихся и одобрительно кричали, болея каждый за своего. Он хотел хлопнуть успокаивающе несчастного урода, но, увидев текущие слюни, передумал и просто шагнул в сторону.

– - Счастливо доехать, несчастный.

Курт постоял секунду, смотря на толпу наемником, опустил удивленные брови, и по старчески сгорбившись, дернул поводья. Лошадь тронулась с места и через минуту, шум драки утих. Курт растянул рот в улыбке, радуясь, что они так легко прошли проверку, а еще его силы, похоже, возвращались. Он уже хотел похвастаться своей ловкостью и хитроумием, как вдалеке раздался крик, о какой-то крови и погони за уродливым психом. Курт в задумчивости сдвинул брови.

– Слышал их?
– выглянул из соломы Жерк, и посмотрел на Курта сверху, стряхнув с себя пыль и прилипшую солому.
– Про психа кричат.

– И чего?
– спросил Курт, все еще соображая, что это может значить.

– Видать, они о тебе, а еще мне щеку порезали, - добавил Жерк информации, и Курт понял.

– Ага, за нами гнаться будут!

– О, пятерка за сообразительность!
– довольно растянул Жерк рот в улыбке, после чего сплюнул прилипшую к зубам шелуху.
– Жми на полную, мы почти на месте!

Курт хлестнул поводьями, и лошадь стала набирать скорость, а Жерк как рыбка нырнул вглубь стога. Добравшись до дна, он выглянул из укрытия. За ними гналась, оседлав коней, толпа рыцарей, и они очень быстро приближались, скаля зубы в предвкушении того, что им наконец-то попались те, из-за которых они прозябали на этой пустынной дороге, лишаясь возможности отдохнуть. Жерк спрятался, перевернулся на спину и с небольшим усилием, поднял весь стог над головой.

Рыцари не сразу сообразили, что солому подняли, они вообще внимания на это не обращали из-за летящих в них сдуваемых соломинок, они закрывали весь обзор. Но в какой-то момент пространство очистилось и двое, что скакали впереди, выпрямились и инстинктивно закрылись руками. Их обдало соломой, практически не причинив ни какого вреда. Но один из них при этом сильно вспотел, а вдобавок еще и коленки затряслись, ему почему-то показалось, что в него целились камнем. Но он даже посмеиваться стал, поняв, что перетрухал из-за соломы. Он гыгыкнул, и тут же резко обернулся. Сзади, бешено колотя руками по шлему, его собрат пытался прочистить забрало, забитое соломой. Он размахивал руками, пока не свалился и кубарем не слетел с дороги. На его место встал другой рыцарь и безжалостно пришпорил лошадь. Но догонять он не спешил, его поразило, что в преследуемой телеге, какой-то здоровый, одетый в позолоченные доспехи, полоумный упал на пузо и на полном ходу стал собирать камешки с дороги. Совсем рехнулся, не уж-то он собрался ими кидаться?! Рыцарь усмехнулся. Этими камушками и мух не сбить, а в преследователей кидать так это вообще смех детский...

– У-уф!
– раздалось рядом.

Рыцарь обернулся и увидел, как один из них, согнувшись пополам, словно наткнулся на ветку на пути, слетел с лошади.

– Что за черт?
– рыцарь повернул голову к рядом скачущему всаднику.
– Что это с ним?

– Не зна..., - собеседник не договорил, его шлем с лицевой стороны вмялся внутрь, и он скатился с лошади.

Глаза первого рыцаря округлились, поморгал и сквозь щели своего шлема посмотрел вперед, где Жерк примерялся для следующего броска.