Крест для Тойнби — величественный символ страданий Христа, а Сам Христос становится примером «ухода-и-возврата» в его исторической схеме. Однако здесь нет места идее телесного воскресения в библейском смысле слова, и возвращение Христа из могилы предстает лишь как приход Его духа ученикам вместе с передавшимся им воодушевлением, сделавшим их способными распространять учение своего Учителя.

Подобным же образом Тойнби часто упоминает Церковь и использует это слово в качестве одного из основных элементов своей исторической схемы. Но опять-таки его концепция Церкви весьма далека от библейского взгляда на данный вопрос. Христианская Церковь для Тойнби — не созданный Богом, освященный и непрерывный во времени организм, включающий в себя избранных всех эпох, но, скорее, человеческий институт, возникший из лона эллинской цивилизации и послуживший возникновению цивилизации западной. Очевидным образом, тойнбианский взгляд на Церковь далек и от того, чему учил Августин Блаженный в своей книге «О Граде Божием». Для Тойнби Церковь (или, как он чаще пишет, церковь, со строчной буквы), скорее, институт, необходимый для возникновения и сохранения цивилизаций, а не Царство Божие на земле в библейском смысле.

Наконец, Тойнби не разделяет библейскую эсхатологию. Цивилизации приходят и уходят, рождаются и умирают в соответствии с его теорией «вызова-и-ответа», и поскольку падение цивилизации может привести (а возможно, и приведет) к катастрофическим последствиям, то история не имеет цели. История не имеет конечной цели, и, следовательно, исторический процесс не может закончиться вторым пришествием Иисуса Христа в силе и славе.

Для Тойнби, как и для Гегеля, Маркса, Шпенглера и сторонников концепции «истории как процесса» в целом, конечный смысл истории может быть найден только в рамках самого исторического процесса. Хотя Тойнби усиленно пытался избежать тех ловушек, которые встречались на пути Гегеля, Маркса и Шпенглера, его попытки закончились в конечном итоге неудачей, поскольку он отказывался видеть, что лишь один всемогущий Бог способен придать смысл Своему созданию и всей истории, Творцом которой является. Всякая попытка найти смысл в истории до того, как она завершилась, заканчивается неудачей.

В заключение хотелось бы сказать несколько слов о том, каким Тойнби видел будущее всего человечества. В своих поздних работах историк все чаще обращался к современным социальным проблемам, пытаясь найти выход из глубоких внутренних противоречий западной цивилизации и конфликта между Западом и странами «третьего мира». По мысли Тойнби, необходимы духовное обновление, отказ от абсолютизации материальных ценностей и меркантилистской философии, возрождение гармонии между человеком и природой. На экономическом уровне основным требованием должно быть равенство и ограничение человеческой алчности. Ради сохранения человеческого достоинства Тойнби считает неизбежным принятие социалистического способа управления экономическими делами человечества. Однако, имея в виду опыт построения социализма в России, Китае и некоторых других странах мира и те крайности, которые были связаны с подавлением духовной свободы личности в этих странах, Тойнби говорит о том, что в будущем этого необходимо во что бы то ни стало избегать. В его картине будущего содержится ответ как сторонникам насильственного построения «земного рая», так и современным глобалистам, пытающимся навязать всему миру единую систему ценностей. «Моя надежда на двадцать первый век в том, что он увидит установление глобального гуманистического общества, которое будет социалистическим на экономическом уровне и свободомыслящим на духовном уровне. Экономическая свобода для одного человека или общества часто влечет за собой порабощение для других, но у духовной свободы нет таких отрицательных черт. Каждый может быть духовно свободен, не покушаясь на свободу другого. Само собой, широко распространившаяся духовная свобода означает взаимное обогащение, а не обеднение».{23}

Будущее покажет, насколько справедливы прогнозы профессора Тойнби.и насколько хорошим он был пророком. Нам же остается, руководствуясь начертанной им лоцией, стараться вывести к берегу тонущий корабль современной цивилизации, на котором, как на Ноевом ковчеге, и западная, и русская, и исламская, и китайская цивилизации неразрывно связаны одной общей судьбой, и всегда помнить о том, с какой легкостью все они могут пополнить ряды уже навсегда бесследно исчезнувших цивилизаций Шумера, Египта, Вавилона и многих, многих других.

Наконец, несколько слов о принципах издания. В основу настоящего трехтомника положен перевод сокращенной версии фундаментального труда А. Дж. Тойнби, выполненной Д. Ч. Сомервеллом. Все примечания, отмеченные астериксом, принадлежат Тойнби и Сомервеллу и помещены внизу страницы. Все примечания переводчика, отмеченные арабскими цифрами, помещены в конце каждой части. Таблицы, иллюстрирующие концепцию Тойнби, находятся в конце II тома.

Историки, как правило, склонны иллюстрировать, а не исправлять представления об обществах, внутри которых они живут и работают, и развитие в последние несколько столетий (а в особенности в последних нескольких поколениях) претендующего на самодостаточность национального государства заставило историков выбирать именно нации в качестве обычных полей исторического исследования. Но ни одна нация или же национальное государство Европы не может продемонстрировать историю, которую можно было бы объяснить из нее самой. Если бы какое-либо государство и могло это сделать, то это была бы Великобритания. В самом деле, если окажется, что Великобритания (или в более ранние периоды — Англия) не составляет сама по себе умопостигаемого поля исторического исследования, то мы можем с полной уверенностью сделать вывод, что ни одно другое современное национальное государство Европы не пройдет испытание.

Является ли английская история понятной, если рассматривать ее саму по себе? Можем ли мы абстрагировать внутреннюю историю Англии от ее внешних отношений? Если можем, то не обнаружим ли мы, что эти остаточные внешние отношения имеют второстепенное значение? И анализируя их, в свою очередь, не обнаружим ли мы, что иностранные влияния на Англию незначительны по сравнению с английскими влияниями на другие части света? Если на все эти вопросы будут получены утвердительные ответы, то у нас могут быть все основания сделать вывод, что хотя и невозможно понять другие истории независимо от Англии, но возможно в большей или меньшей степени понять английскую историю независимо от других частей света. Лучший способ приблизиться к решению данных вопросов — это обратить нашу мысль назад по ходу английской истории и вспомнить основные ее главы. Перечислив их в обратном порядке, мы можем получить следующие:

а) утверждение индустриальной системы экономики (с последней четверти XVIII столетия) [2] ;

б) установление ответственного парламентского правления (с последней четверти XVII столетия) [3] ;

в) заокеанская экспансия (начавшаяся в третьей четверти XVI столетия с пиратства и постепенного развития внешней торговли по всему миру, приобретения тропических колоний и основания новых англоязычных обществ в заморских странах с умеренным климатом) [4] ;