— Как ты узнал… — Кох спохватился, но слишком поздно.

Джон был разочарован легкостью, с которой был обличен Кох. В сущности, ему даже хотелось, чтобы в тот момент этого не произошло.

— Я ничего не узнал. Просто интуиция профессионала. Выглядит весьма убедительно, а? Ну конечно, не обошлось без анализа фактов и логики событий.

Джон говорил, обращаясь к Коху, но все время держал в поле зрения его сподвижника Леона.

— Скажите одно слово, мистер Кох, и от этого нахального пожарника-клеветника останутся одни воспоминания.

— Это преждевременно, Леон. Пока, во всяком случае.

Кох направился к стенному сейфу, спрятанному под фотографией, набрал код и распахнул тяжелую стальную дверь. Отступив назад, он дал возможность Джону увидеть аккуратно сложенные внушительные пачки денег.

— Я предложил Майку не менее четверти миллиона долларов. Ради тебя я удваиваю сумму.

— Ты, говоришь, предложил? Значит, он дал тебе от ворот поворот?

— Ну да, старый идиот. Прочитал мне душеспасительную лекцию, словно я несмышленое дитя. Все твердил: дает мне неделю сроку, чтобы я сообщил о резервуаре в управление по экологическому надзору. Иначе, мол, он сделает это за меня.

— И тогда ты убил его.

— Нет, он умер на пожаре в здании оперного театра до того, как истекла неделя.

Стэнли подозрительно покосился на грузного, злобно ухмылявшегося Леона.

— Очень и очень жаль. Я все делал, чтобы мирно договориться с Майком. Как-то даже подстерегал его Ночью по дороге домой, словно перепившийся юнец. Понимаете, таким…

— Леон, — прервал его почти ласково Кох, — шеф Стэнли сам прекрасно знает, как перепиваются юнцы. Верно ведь, Джон?

Джон спокойно слушал разглагольствования Коха.

— Я знаю и о том, как расплачиваются, Грант. Как у нас говорят: да, она сука, но ты должен удостовериться в этом сам.

Кох растерялся: у него не было надежного алиби.

— Послушай, Джон, я сомневаюсь, что правда на твоей стороне. Но подумай, что произойдет с Грэнтли, если эти фанатики из управления по экологии заставят нас вскапывать улицы и проверять все подземное хозяйство. Многие достойные люди потеряют огромные доходы и разорятся.

Джон не сомневался, что именно так и будет. Разумеется, и Майк думал об этом же. Возможно, он колебался, брать ли на себя такую ответственность.

— Судьям достаточно будет взгляда на этот королевский банк, чтобы взыскать штраф, который покроет все затраты. Тому же, кто отбывает в государственной тюрьме в Пендлтоне десять или двенадцать лет, не нужно особенно много денег на карманные расходы. Лишь на сигареты да на кока-колу.

Темно-красные пятна поползли по чисто выбритому подбородку Коха.

— Бери деньги, Стэнли. Или — обещаю тебе — горько пожалеешь, что не взял.

Кивнув обоим, Джон направился к двери.

— Стэнли!

— Ты что-нибудь забыл, Кох? — Джон повернул голову.

— У меня бригада собрана, чтобы на следующей неделе начать работы у Бетси. Я бы не хотел, чтобы один из ее малышей был случайно ранен упавшим бревном или даже… убит.

Джон молниеносно пересек огромный плюшевый ковер и рванул за ворот щегольской рубашки Коха.

— Даже не смей думать об этом, мерзавец. Или, клянусь могилой Патрика, я лично сожгу тебя живьем.

Это было сказано уверенным бесстрастным тоном.

— Не пугай меня.

— Я никогда напрасно не пугаю, Кох. Другим порядочным людям в городе тоже известна тайна бракованного резервуара.

Кох прошипел сквозь зубы проклятие, но Джон уже направился к выходу.

Дом казался еще пустынней — словно покинутый после шторма корабль. Джон обдумывал следующие действия, пока шел через вестибюль. Прежде всего надо найти Тома Биллингса. Затем, если тот не захочет принимать срочные меры, придется самому звонить в управление по экологии.

Все еще погруженный в свои мысли, он вышел из здания и оказался в двух шагах от своей машины, когда заметил старого Шона и Бетси, запрягавших симпатичную палево-чалую кобылу в видавшую виды шепардовскую коляску, предназначавшуюся раньше для бегов. Боже, как мальчишка-Джон ненавидел этот древний тарантас, который должен был красить в наказание за свои прегрешения! Жаль только, что не всегда удавалось так легко искупать ошибки, как в отроческие годы, подумал он, устремляясь к Бетси.

Близнецы своим сверхчувствительным радаром обнаружили его первыми. Между ними оставалось еще добрых десять ярдов, когда они понеслись к нему наперегонки. Их длинные юбки, какие дети переселенцев носили в прериях, развевались и били по щиколоткам. Улыбки сверкали так, что могли бы осветить танцевальный зал.