— Граф, я просто был поддатый… — залепетал Рикс, но Граф, видимо, так же как и я, почувствовав фальшь, резко оборвал его:

— Ты, похоже, не понял, что я сказал, Рикс. Мы не уйдем, пока не получим верного ответа. Для того чтобы ускорить процесс твоей откровенности, я добавлю еще кое-что. — Граф бросил взгляд на наручные часы и продолжил: — Через каждые десять минут я начну отстреливать тебе по пальцу. Заманчивая перспектива? — Он снова достал свой верный «кольт». — Время пошло, Рикс. Впрочем, потерять один палец из десяти — не так уж много. Но вот через час советую тебе уже крепко задуматься.

— Послушай, Граф… — Лоб Рикса покрылся испариной, хотя в квартире было даже прохладно.

— У тебя осталось девять минут, — сухо проинформировал его Граф и как ни в чем не бывало предался аромату табака.

— Граф, пойми, я сболтнул лишнего в «Карамболе» и искренне сожалею об этом, — быстро, скороговоркой, залопотал Рикс. — Мне действительно кое-что стало случайно известно, я ляпнул, не подумавши, но, если о моем трепе станет известно, я могу лишиться жизни.

— Я сам тебя лишу ее, если ты ничего не скажешь, — пообещал Граф.

— Граф…

— Семь минут, — в ответ тот выразительно постучал пальцем по циферблату.

Рикс снова схватил бутылку и разом опустошил ее до дна. Слегка скривился, затем швырнул пустую тару за окно.

— Угостишь сигареткой? — глухо спросил он.

— Ну, если это твое последнее желание…

Граф достал из пачки одну сигарету и небрежным жестом бросил ее на стол. Аккуратная «Мальборо» покатилась по столу и уже готова была упасть на пол, но Рикс подхватил ее, как коршун, и моментально засунул в рот. Долго не мог зажечь спичку. Руки его дрожали. Граф не обращал на него никакого внимания. Отвернувшись в сторону, он демонстративно рассматривал свой «кольт».

— Хорошо, — сказал Рикс таким тоном, будто после этого собирался броситься в бездонную пропасть головой вниз. — Я скажу все, что знаю. Только, если что, Граф, пообещай мне, что не скажешь, от кого получил сведения.

— Ничего я тебе обещать не буду, Рикс, — Граф был жесток и беспощаден. — Говори.

Рикс вздохнул, еще пару раз энергично затянулся «Мальборо» и приступил наконец к изложению информации.

— Израильтянин нарезал лыжи около двух недель назад. Его уже искали. Кабеш перевернул весь Верхний тупик, а я видел Израильтянина всего неделю назад.

— Ты не перепутал, Рикс? — усомнился Граф. — Может, это было в прошлом году?

— Нет, — замотал головой законченный пропойца, совершенно не оценив юмора Графа. — Это было именно на прошлой неделе. Я был трезв как стеклышко. Искал деньги на выпивон. И увидел Израильтянина. Я даже хотел подойти к нему и попробовать занять полтинничек. Но потом не решился. Дело в том, что он был с каким-то чуваком в джинсе. Они выгребли из бистро и направились к машине. Джип «Черроки». Знаешь, чья эта была тачка, Граф?

— Чья?

— Жженого.

— Откуда ты знаешь?

— Я обратил внимание на номер. Это точно его джип. Я уверен на сто пудов. Верняк, Граф. Я потому и не рискнул подойти. У тебя еще есть сигареты? — неожиданно спросил он.

— Хватит с тебя дармовщинки, — отрезал тот. — Что дальше было?

— Ничего. — Вид у Рикса был расстроенный. — Израильтянин с дружком загрузились в джип Жженого и отчалили. Больше я их не видел.

— Так это все? — Граф явно был недоволен. — Чего ж ты тогда так трясся за свою шкуру?

— По-твоему, этого мало? Жженый — опасный тип. Я не знаю, какие дела у него могут быть с Израильтянином, но вдруг он не хотел этого афишировать. Узнает, что я сдал его, и пришьет. На хер мне это надо.

— Ты — осторожный парень, Рикс. Молодец! — похвалил его Граф, поднимаясь с табурета. — Если Жженый придет убивать тебя, не перечь ему.

После этих слов Рикса вновь заколотило. Он бросил взгляд на стол, но не обнаружив там спасительной жидкости, занервничал еще больше.

— Граф, — окликнул он экс-смотрящего, когда тот уже переступил порог кухни. — Будь человеком, дай тридцатничек взаймы.

Граф только хмыкнул в ответ и, не сказав ничего, вышел из кухни. Мы с Виолеттой двинулись следом. Рикс так и не вышел нас проводить, но мы не обиделись. Вышли на лестничную площадку и стали спускаться вниз.

— Что скажешь, Граф? — спросила я уже на улице.

Вынуждена признать, что сейчас вся инициатива поисков Виолеттиного мужа и его дружка полностью находилась в руках Графа. Я даже и представить себе не могла, как бы справилась без него. Одна кличка сменялась другой, и при этом никаких имен, фамилий, адресов. Но Графу этого, видимо, и не было нужно. Он чувствовал себя как рыба в воде.