Экипаж пересек границу старого города, повернул пару раз, и они прибыли на улицу Серебряных Колокольчиков. Дом номер четырнадцать производил странное впечатление. Он состоял, казалось, не из трех квартир, а из трех разных домов, прилепившихся друг к другу как попало. Улица здесь делала последний поворот прежде чем начать спускаться к расселине, отделяющей Цитадель Академии от жилых кварталов. Части дома повторяли ее маневр и наезжали при этом друг на друга. Ильмарисса ступила на лестницу, заворачивающую за угол, к перилам которой была приделана жестяная цифра «3», и сказала: «Ну вот мы и прибыли».

За углом нашелся очаровательный садик, раскинувшийся на каменистом склоне, весь заросший шиповником разных цветов. Над ним кованый балкончик под козырьком скрывал дверь в апартаменты магиссы. Торрен с девушкой поднялись по лестнице и вошли в дом . Из крохотной прихожей, в которой помещался большой сундук да вешалка для плащей, они попали в гостиную. Тор от удивления присвистнул. Эта комната точь-в-точь напоминала его собственную гостиную в казенной квартире. Только цветовая гамма другая, не серо-синяя, а сливочно-бежевая. А так один в один: камин, ковер, на ковре диван, перед диваном столик, по бокам два кресла. Все. Ах, нет, еще здоровый сервант у дальней от камина стены. Можно биться об заклад: в серванте сверху посуда, внизу вина. Типичная холостяцкая берлога, только живет тут женщина. Иль удивила реакция Торрена на ее жилье и она спросила:

– Тебе тут не нравится?

– Очень нравится. Ты знаешь, когда я был небогат и жил один, у меня была точно такая гостиная, - сказал он, ставя корзинку с едой на столик.

– Да, эта квартира на одного. Когда я въехала, то ничего не стала менять. Купила новый ковер и перетянула диван с креслами тканью в тон. Остальное меня устроило. Здесь есть кухня, кабинет, и две спальни наверху. Что мне еще надо?

– Мы же выяснили: тебе нужен я.

– Тор обнял Иль сзади и положил подбородок ей на плечо.

– Бьюсь об заклад, Иль, ты никогда не сидишь на этом диване.

– Правда, не сижу. И камин не топлю. Не с кем и не для кого. Я в кабинете торчу, когда дома. В спальне, правда, исправно сплю. Еще на кухне еду готовлю. Но редко, больше в трактире беру. Два раза в неделю приходит поденщица, все убирает.

– Ты живешь как настоящий холостяк. Мужчина.

– А я и есть холостяк. Только женщина. Меня все за это ругают, но мне плевать.

– Но если я войду в твою жизнь, она изменится...

– А кто сказал, что я против? Знал бы ты, как мне надоела эта моя жизнь. Я хочу, чтобы ты ее изменил, Тор. Так что давай садись на диван, а я достану тарелки. Надо же наконец пообедать. А потом мы затопим камин. Впервые.

Торрен засмеялся счастливым смехом:

– Боги, какое блаженство! Моя любимая женщина будет меня кормить обедом. Я три года об этом мечтал.

– А ничего, что не я этот обед готовила?

– Переживу. Вернее, потерплю. Я же знаю, ты потрясающе готовишь, в сто раз лучше чем повар из трактира. Не забыл еще, как ты меня кашей, сваренной на костре потчевала. Вкусно! И буду ждать, когда ты наконец снизойдешь и накормишь меня плодами своего творчества. Еда, приготовленная руками любимой женщины — за это я готов на что угодно!

Пока Тор разглагольствовал, на столе появились тарелки, ложки и вилки. Иль сноровисто распаковывала корзинку, и на словах «готов на что угодно» сунула любимому в рот кусок сыра. Села рядом и начала кормить с ложки. Тор сначала удивился, но отбиваться не стал. Просто ел и следил, чтобы Иль себя не забывала. Когда дело дошло до десерта: воздушных корзиночек с ягодами и взбитыми сливками, он взял одну, попытался угостить свою подругу, а когда она осторожно лизнула белое облако сливок, повторил ее действие. В следующее мгновение они уже валялись на ковре, перемазанные сладким и безумно целовались, слизывая друг с друга то, что осталось от злополучного десерта. Потом Иль вскочила, махнула рукой, ликвидируя последствия такого времяпрепровождения, и, взяв Торрена за руку, потащила по лесенке в спальню. Он взбежал за ней и остановился на пороге.

– Иль, девочка моя, мы не слишком торопимся?

– Тебя шокирует, что я так бесстыдно себя веду?

– Глупенькая. Меня пугает другое. Я боюсь снова тебя потерять. Еще одна волшебная ночь любви, а за ней расставание на годы... Таких мучений врагу не пожелаю. Лучше сейчас оборвать.

– Оборвать?!

– Я это говорю тебе, чтобы ты знала: если я сейчас остаюсь, то навсегда. Ты выйдешь за меня замуж и ничто нас больше не разлучит.

– Я ничего другого и не хочу.

– Подумай хорошенько. Я герцог Салинский и губернатор провинции Салин. Моя жена должна быть со мной. У тебя здесь любимая работа, ученики, дом... Налаженная жизнь. Придется все бросить.

– Я не понимаю... Ты от меня отказываешься? Тогда...

Глзаза девушки заволокли слезы, губы задрожали. Она готова была разреветься, как маленькая. Хотелось схватить ее в охапку и спрятать в своих объятьях, но Торрен продолжил, только взял ее руки в свои и поцеловал каждый пальчик. Он должен был объясниться до конца и получить ответ на свой вопрос.