— Я имею в виду, взять хотя бы тебя, — продолжал он, положив руку ей на локоть, словно для большей убедительности. — Ты пошла со мной, потому что пришлось. Нет, нет. Не спорь, так оно и есть. Ну да, я человек из большого мира. Я понимаю. Я путешествующая большая шишка, и твой босс хочет сделать все, чтобы мне было хорошо. Это дает мне власть, ясно? Ты ведь пошла в этот бар со мной, разве нет?

Женщина произнесла что-то, слишком тихо, чтобы разобрать слова. Губы ее кривились в натянутой улыбке. Это не подействовало.

— Нет, серьезно, — сказал мужчина. — Что ты сделаешь, если я прикажу тебе подняться ко мне в номер и трахнуться со мной? Я хочу сказать, ты что, можешь сказать «нет»? Или можешь? Ты можешь, конечно, сказать, что не хочешь. Но тогда я сделаю так, чтобы тебя уволили. Так вот. — Он щелкнул пальцами и холодно улыбнулся.

Рамон отхлебнул из стакана. Виски казался разбавленным. Но он довольно долго уже слушал разговор европейца с этой девицей, и кубики льда в стакане растаяли до размера ногтя на мизинце.

— Или ну его, мой номер, — продолжал европеец. — Переулок, за этим домом. Я могу вывести тебя туда и прикажу снять это твое платьице и раздвинуть ноги, и — серьезно! — что ты с этим поделаешь? Чисто гипотетически, понимаешь? Я просто говорю, что если? Вот что я имею в виду под властью. Я обладаю властью над тобой. Не потому, что я хороший, а ты плохая. Мораль здесь вообще ни при чем.

Рука его отпустила ее локоть. С того места, где сидел Рамон, не было видно, куда она переместилась — Рамон предположил, что к ней на бедро или даже дальше. Она сидела сейчас очень неподвижно. Она продолжала улыбаться, но улыбка сделалась совсем хрупкой. Музыкальный автомат смолк. Никто в баре не говорил ни слова, но европеец этого не замечал. А может, и замечал, но пользовался этим: пусть все слышат его. Рамон встретился взглядом с Микелем Ибраимом и постучал по краю своего стакана. Тот промолчал, только долил ему спиртного.

— Все дело во власти. — Голос европейца понизился, и в нем появились басовитые нотки. Женщина рассмеялась и нервным движением откинула волосы с лица. — Ты понимаешь, что я тебе говорю?

— Понимаю, — ответила она. Голос ее сделался выше. — Правда, понимаю. Но кажется, мне пора…

— Не вставай, — произнес европеец. Он не просил.

Вот дерьмо, прошептал кто-то. Рамон допил виски.

Это была четвертая порция за вечер. Или пятая. Микель знает, сколько у него на карте; если бы деньги кончились, Микель вышвырнул бы его за дверь.

Рамон поставил пустой стакан на стойку, положил руки ладонями вниз рядом с ним и внимательно посмотрел на них. Когда он напивался сверх нормы, его руки казались ему чужими. Сейчас руки казались его собственными. Ну, почти. Он достаточно трезв. Он поднял взгляд и увидел в дымке зеркала свое отражение: он даже слегка улыбался. Женщина смеялась. В смехе ее не было веселья. Только страх.

— Я хочу, чтобы ты сказала, что поняла меня, — негромко произнес европеец. — А потом я хочу, чтобы ты пошла со мной и показала мне, как хорошо ты меня поняла.

— Эй, pendejo, — окликнул его Рамон. — Хочешь власти? Как насчет выйти со мной, и я надеру твою pinche задницу.

Европеец удивленно смотрел на него. Последовала секунда полной тишины, а потом бар взорвался воплями. Люди вскакивали на ноги, выкрикивали что-то в знак одобрения. Рамон видел, как мелькнул в глазах европейца страх — мелькнул и сразу же сменился яростью. Рамон поправил спрятанный в рукаве нож и ухмыльнулся.

— Чему это вы улыбаетесь, hijo? — спросил босс.

— Так, думал кое о чем, — ответил Рамон.

Последовала долгая пауза. Босс сгорбился, будто его тоже заперли в этой камере простым арестантом.

— Так вы измените свой рассказ? — спросил он.

Рамон сделал глубокую затяжку и медленно выдохнул, выпустив длинную серую струйку дыма. В голову ему лезло с полдюжины ехидных ответов. Слова, которые он мог произнести, чтобы показать, что не боится, или про инопланетян, которые превратили их в своих цепных псов…

— Нет, — просто ответил он в конце концов.

— Как знаете, — сказал босс.

— Поесть мне все-таки дадут?

— Конечно. И сделайте себе одолжение. Одумайтесь. И побыстрее. Пауль полон идей насчет того, как доказать эниям, что вы полны дерьма. А если они потребуют, чтобы вас перевели к ним на корабль, вам крышка.

— Спасибо за предупреждение, — кивнул Рамон.

— De nada, [22] — отозвался босс, всем тоном давая понять, что ему это действительно ничего не стоит. В любом случае.