— Вот эту надо бы проверить, — указала я пальцем в монитор. — Главное, что рядом, у университета.

Геннадий Петрович прочитал информацию на мониторе:

— Думаете, это она?

— Не думаю, но проверить бы неплохо, — ответила я. — Если будет время, прямо завтра же и займусь.

Появилась Светлана, она выглядела измученной и вымотанной.

— Пойдемте поедим. И черт меня дернул заняться этой готовкой. Все из рук валится. Лучше бы из ресторана заказали ужин.

— Не стоит, — сказала я. — В данный момент лучше поменьше появляться на улице, а тем более приглашать кого-то в дом. Под видом доставки к нам сюда могут заглянуть и ребятки бабы Любы.

— Что же нам теперь, с голоду пухнуть? — с возмущением спросил Геннадий Петрович.

— Несколько дней можно прожить на бутербродах, — ответила я. — Мне не впервой, или сварим макарон. Они легко готовятся, минут двадцать, не больше.

— Вы, что, предлагаете нам каждый день макароны есть? — раздраженно спросила Светлана. — Да у меня несварение начнется.

— Вы просто не пробовали хорошие макароны, — заверила я.

Молча мы прошли на кухню, где на тарелках уже было выложено аппетитное жаркое с гарниром из красной фасоли.

Сев за стол, я смело схватилась за нож и вилку, однако с первого кусочка поняла, что жаркое, приготовленное Лисовской, несмотря на красивый вид, значительно уступает тетиному. В нем было много перца и соли, да к тому же мясо оказалось жестким, как резина. Конечно, мой желудок, натренированный в разведшколе, мог переваривать что угодно, и все же я привыкла вкусно поесть.

Геннадий Петрович бодро отправлял в рот кусок за куском, не выказывая никакого недовольства, видно, свыкся с готовкой жены за долгие годы супружеской жизни. Сама Светлана ела свое кушанье как-то неохотно, только поковырялась вилкой в тарелке, цепляя по одной фасолине. Перехватив мой взгляд, она поинтересовалась, как я нахожу мясо, не сильно ли пересолено.

— Очень вкусно, — соврала я и улыбнулась. — А ваш сын в каком классе учится? Совсем взрослый, наверно?

— В седьмом, — ответила Светлана и насторажилась. — Что, это важно для дела?

— Не совсем, — засмеялась я. — Интересуюсь так, из любопытства. У самой-то детей пока нет. Хотелось бы знать, что меня ждет в будущем.

— О, вас еще ждет, — расслабленно улыбнулась Светлана и принялась рассказывать о своем опыте. Геннадий Петрович вспомнил историю, как рыбачил с сыном на островах. Закидывая удочку, сын крючком зацепил отца за ухо — с гордостью Геннадий Петрович продемонстрировал шрам. — Убрав со стола тарелки, Светлана налила чай и достала из холодильника пирожные с заварным кремом.

— Знаю, что для фигуры это вредно, и не могу удержаться, — сказала она с виноватым видом.

— Да у вас с фигурой все нормально, видела вас в бассейне, — заметила я.

— Мне кажется, стоит немного похудеть, — вздохнула Светлана и потянулась к пироженому.

— Не вздумай, а то разведусь, — с улыбкой сказал Геннадий Петрович, ущипнув жену. — Не хочу, чтоб ты тут по квартире костями гремела.

Спать меня положили в детской комнате. Это было удобно, потому что комната располагалась ближе всего к входной двери. Перед сном под кровать я положила заряженный револьвер. Минут через десять улеглись и мои клиенты. Лежа в постели, я расслабилась, сделала пятнадцать плавных вдохов-выдохов и провалилась в сон. Выспаться не получилось. В районе пяти часов в квартире раздался звонок.

В одно мгновение я оказалась на ногах и с револьвером в руках. Звонил телефон. В коридор выбежала растрепанная Светлана в красной шелковой рубашке, на ходу натягивая халат. Я сама взяла трубку и, послушав говорившего, передала Светлане. Звонили из милиции, сообщали, что час назад сгорел один из магазинов Светланы. Сторож с черепно-мозговой травмой доставлен в больницу. Моей клиентке предлагали приехать на место происшествия.

Из спальни вышел Геннадий Петрович.

— Света, кто звонил? — спросил он.

— Из милиции. Магазин на Грозненской сожгли. — Светлана устало опустилась на стул. — Что же они делают? — Она с отсутствующим выражением лица посмотрела на меня.

— Собирайтесь, едем, — бросила я и направилась в детскую за своими вещами.

С обычными предосторожностями я вывела клиентов из подъезда. Мы пересекли двор и остановились перед гаражом. Светлана открыла дверь. Мы вошли, а затем я быстро отключила ловушку при помощи специального выключателя, замаскированного на уступе над воротами.

Дорога до сгоревшего магазина заняла сорок минут, он находился практически на окраине города у выезда, недалеко от КП ГАИ. Очень удобно для преступников. Поджигают, быстро проезжают пост, и ищи ветра в поле. Когда заметят пожар, их уже и след простыл.

Светлана, находившаяся за рулем «Шевроле», остановила машину на небольшой площадке перед магазином, вымощенной бетонной плиткой. Впереди под углом одна к другой стояли две пожарные машины. Пожарники, используя брандспойты, подавляли остаточные очаги огня в полностью выгоревшем здании. Зрелище было удручающим — черные от копоти стены, провалившаяся внутрь крыша. В воздухе густой удушливый запах гари. Жители окрестных частных домов, возбужденные случившимся, толпились на улице. Их едва сдерживало жиденькое оцепление из шести милиционеров, не позволявших посторонним приближаться к пожарищу. От оцепления отделился молодой парень в кожаном пиджаке с кожаной папкой под мышкой. Он подошел к Светлане и вежливо поздоровался с ней. То был участковый. Началось долгое и нудное разбирательство. Геннадий Петрович позвонил, и минут через двадцать подъехали еще двое на вишневой «шестерке». Один из них представился майором следственного управления. Это и был знакомый Геннадия Петровича. Когда пожарные закончили, милиция принялась за составление протокола. Участковый бегло опросил свидетелей, но никто ничего не видел и не слышал.