— Что это? — спросила я, исследуя камень на просвет.

— Желтый бриллиант, — через силу выговорил вспотевший Стив. — Чистой воды, четыре карата.

— Хорошая цацка, — подмигнула я англичанину. — Эх вы, иностранцы, идиоты. Ходите по улице с бриллиантами, а у нас в России ведь за копейку зарежут.

Это сообщение не привело Стива в восторг.

Принесли заказ. Я наполнила фужер и придвинула его к руке Стива. Он отдернул руку, словно фужер был раскаленным.

— А ты… вы пить не будете? — спросил он дрожащим голосом.

— Ты че, фраер, ведь я же будущая мать, я даже ширяться бросила. Врачи говорят, что для ребенка это вредно. Пей, хватит базарить. Если не выпьешь — пожалеешь. Наши мужики не любят, когда добро переводят.

Стив Мелоун трагически посмотрел на фужер, взялся за причудливую ножку, скривился и, собрав в кулак все мужество, опрокинул фужер одним махом. Для англичанина, привыкшего к легким разбавленным коктейлям, виски со льдом и мартини, подобный поступок можно было сравнить с подвигом Геракла. Что творилось с лицом мошенника после, надо было снимать на кинопленку для потомков. Его морда то краснела, то бледнела. Глаза, казалось, вот-вот выкатятся из орбит, так они были выпучены. Рот открыт в немом крике, но из горла раздавался лишь жалкий писк. Фужер почти выпал из рук Стива.

— На, закуси. — Я подсунула ему тарелку с селедкой и тут же налила второй фужер до краев. — Как говорится, между первой и второй перерывчик небольшой.

— Я не смогу, — прохрипел через силу Мелоун.

— Сможешь, — заверила я, краем глаза заметив движение в зале.

Двое плечистых молодцов в дорогих костюмах безупречного покроя вошли в зал и прошлись до столика Лисовского. Один из них был мне смутно знаком. Я напрягла память и вспомнила парня из управления «Р» КГБ. Он вроде бы занимался установкой подслушивающей аппаратуры, был в этом экспертом. Близко я с ним не была знакома, но лицо запомнила и фамилию — Беккер. Тут же я вспомнила глаза человека в маске из машины, сбившей меня на реке. Тогда я подумала, что мне показался знакомым взгляд бандита. Теперь я поняла, что это был Беккер. Неприятное осложнение, надо сказать. Через микрофон-горошину я слышала, как Беккер сообщил Лисовскому, что Оскар Абатович Каюров будет через минуту, и попросил распахнуть полы пиджака и поднять галстук.

— Что за ерунда, — негромко возразил Геннадий Петрович.

— Хотим проверить, не подключены ли вы, — спокойно сказал Беккер.

Я порадовалась, что суперсовременный импульсный передатчик так хорошо замаскирован, что даже профессионалу его не заметить без специальной аппаратуры. Беккер по старинке искал провода или громоздкие передатчики старых моделей, используемые милицией. Ничего не обнаружив, он позвонил на сотовый, сказал пару слов, и они с напарником отошли за соседний столик, расположенный ближе к проходу. Администратор снял со столика табличку «Заказано», а официантка принесла меню. Суровые парни взяли по стакану минералки и сидели, все время поглядывая по сторонам, изучая зал и посетителей.

— Я, пожалуй, пить больше не буду, — извиняющимся тоном проговорил Стив Мелоун, икая время от времени.

Я взяла со стола вилку и процедила:

— Что, фраер, злить меня вздумал. Тебе ведь и милиция не поможет, если я за тебя возьмусь. Пей или всажу вилку в кадык.

Одним махом Стив опрокинул фужер, немного позеленел и хотел уже было вскочить с места, но я взглядом остановила его: попробуй только.

— Что вы со мной собираетесь сделать? — пролепетал он, хватаясь за ломоть хлеба.

— Ты же предложил мне руку и сердце, дурилка. — Я показала кольцо на своем пальце. — Мы, конечно же, поженимся. Или ты передумал? — Я постаралась сделать лицо как можно злее.

— Нет, нет! Конечно, нет, — затараторил англичанин, мечтая, наверное, лишь о том, как бы вырваться живым из лап русской невесты, которую он совсем недавно собирался облапошить.

— Что у вас там происходит? — ожила горошина в моем ухе. — Полчаса слушаю и не пойму, вы роль, что ли, разучиваете?

— Тихо, молчите, не ваше дело, — сказала я в микрофон, замаскированный под пуговицу на рукаве.

— Хорошо, молчу, — донеслось от Геннадия Петровича.

— Это вы мне? — осведомился Стив. — Что не мое дело?

— Ты вообще заткнись, женишок, — посоветовала я.

Вот наконец в зал вошел Оскар в сопровождении мужчины за сорок с пивным брюшком. Оба в костюмах. Оскар в золотистом, а телохранитель в сером. Телохранитель сел за столик к Беккеру и его товарищу. Они негромко стали о чем-то переговариваться.

Оскар поприветствовал Лисовского:

— Геннадий Петрович, вижу, праздники у вас проходят не очень, раз вы, не дождавшись их окончания, захотели со мной встретиться? — сказал он, усаживаясь и открывая меню.

— Да уж, какие, к черту, праздники, — горестно начал Геннадий Петрович. — Жена почти что прогорела со своим бизнесом, нас избивали, угрожали, врывались в квартиру. Мне даже показалось, что я Нового года не переживу.

— Переживете, если будете действовать правильно, — заверил Оскар. Он перелистывал страницы меню, выбирая блюда. — Главное, Геннадий Петрович, держаться поближе к нужным людям, и тогда ваши проблемы сами собой кончатся. Не имей сто рублей, а имей сто друзей! Верно ведь? Влиятельных друзей, которые смогут вам помочь.