– Это дорога дампов, – словно прочитав его мысли, сказала Молния. – Здесь можно пройти тайком и очень быстро.

– Да уж… – пробормотал Книжник, осторожно пробираясь вперед. Хорошо придумано: дампы все как один тощие, легкие, энергия так и прет из их ускоренно живущих тел. Им легко скользить по этим ветхим балкам, не страшась грохнуться. Страх вообще им неведом, а жизнь коротка, словно у бабочки-однодневки.

Между соседними крышами были перекинуты где самодельные тросы из высушенных лиан, где самые натуральные мосты из бревен и ржавых рельсов. Книжник и понятия не имел, что существует такая система передвижения. При достаточной ловкости двигаться таким образом можно куда быстрее, чем по поверхности: здесь значительно меньше врагов. Если не считать кружащих в темноте крылатых монстров. Одного такого пришлось снять выстрелом из арбалета: уж больно неприятно было его внимание к двум человеческим фигурам на крыше. Попасть в кружащую тварь было непросто, и Книжник едва не загремел вниз, поскользнувшись на скрипучей балке. Бить пришлось с разворота, почти не глядя, в смутную тень, на звук. Летучая тварь напоролась на арбалетный болт, грохнулась на край крыши и с истошным визгом сорвалась вниз. Следом спикировали ее сородичи – чтобы не дать пропасть умирающей плоти. На какое-то время небо над головой очистилось.

Двигались без остановок всю ночь. По стенам шуршали в поисках добычи хищные ползучие растения, шустро перебегали мелкие насекомые, которых молниеносными движениями хватал и обвивал гибкими стеблями плющ-охотник. Откуда-то снизу доносились жуткие звуки, рычание и стоны, полные отчаяния и боли. Кто-то кого-то жрал, одни формы жизни убивали другие, и весь этот цикл повторялся бесчисленное количество раз. Книжник с замиранием сердца представил себе, что должен был сейчас пробираться там, в темноте, в полном одиночестве.

Нет, все-таки есть высшие силы. И они благоволят глупому семинаристу, раз дали ему второй шанс в лице столь удачной встречи с маленькой воительницей.

От усталости и однообразия движений Книжник потерял счет времени. В какой-то момент просто заметил, что начал различать собственные руки, хватающиеся за кирпичные стены и каменные выступы. Из мрака стали проступать соседние здания.

Над древним городом медленно зарождался рассвет.

Они сидели на краю крыши, свесив ноги над улицей, отдыхая и молча любуясь рассветом. Солнце дрожало в пыльном мареве, меняя цвета. Зрелище было и красивое, и страшное. Наверное, между ними и светилом притаилось какое-то невидимое отсюда Поле Смерти. Очень не хотелось спускаться на грешную землю. Но делать нечего – дорога по крышам кончилась.

Перед ними раскинулась широкая полоса открытого пространства – выжженной черной земли. Справа это поле ограничивалось набережной, а дальше, в изгибе реки высилась темная громада, в которой с трудом угадывались контуры трибун огромного стадиона.

Это было Железное Кладбище.

Книжник полез в рюкзак и достал ветку кремлевской березы. Это не просто дерево, это структура, чувствительная к радиации, по сути, дозиметр. Сейчас он налился красным на срезе. Черная, словно пропеченная насквозь почва, прилично фонила.

– Держи, – Книжник протянул спутнице неказистую пилюлю, изготовленную им самим из экстрактов целебных трав.

– Что это? – с подозрением спросила Молния, перекатывая на ладошке зеленоватый шарик.

– «Антирад», – пояснил парень. – Радиация здесь.

– И поможет?

– Хуже точно не будет.

Молния засунула пилюлю в рот, сморщилась от неприятного вкуса, еще раз поглядела на семинариста. Тот с серьезным видом кивнул и демонстративно сам проглотил такую же.

Раньше он думал, что радиация здесь из-за применения тактического ядерного оружия. Когда-то в этой местности шли серьезные бои, и оружие здесь применялось всякое. Там, за рекой, вроде бы использовали биологическое. Теперь там Джунгли – странная, ни на что не похожая местность. В отличие от всего остального, мертвого и выжженного города, все там наполнено жизнью – чужеродной, агрессивной жизнью, как будто явившейся с другой планеты.

Теперь Книжник изменил мнение. Вряд ли здесь был возможен ядерный удар – иначе и Большую спортивную арену смело бы как пить дать. Наверное, все дело в подбитых в боях био. Остовы их и сейчас повсюду. Если прав Лого, то каждый био содержит в себе часть ядерного заряда, того самого, что намерен собрать свихнувшийся Сержант. Надо думать, из поврежденных биороботов и происходит утечка – то ли урана, то ли плутония. И конечно, больше всего этого «добра» здесь, в местах максимальной концентрации био.

Здесь умирающие биомеханические машины ищут свое последнее пристанище, и здесь же продолжаются утечки радиации. Местным на это плевать. Потому что они – не люди.

Покинув «путь дампов», двинулись вдоль набережной. Здесь все было, как во время последнего визита в эти места. И затонувшие суда вдоль причальной стенки, и остов большого пассажирского самолета, рухнувшего в воду. И древняя Москва-река, равнодушно несущая свои воды сквозь столетия. Что скрывает эта темная вода, какие монстры притаились в ее глубинах?

Словно прочтя мысли Книжника, на поверхности воды вздулся большой темный пузырь. Он набухал, разрастался, выпячиваясь из воды уродливым горбом, будто не вода это была, а гигантская жевательная резинка. Наконец пузырь лопнул с низким, гулким звуком. Над водой поднялось легкое марево, которое вдруг вспыхнуло оранжевым пламенем – и погасло, оставив после себя клубы черного дыма.

– Что это? – с любопытством спросила Молния.

– Не знаю, – рассеянно проговорил Книжник. – Газ какой-то. Может, от гниющих на дне трупов, а может, существо какое срыгнуло.