— Кто там? — испуганно следя за моими движениями, спросила Неделькина. Я приложила палец к губам, чтобы она молчала. Тут стук повторился, и мужской голос с другой стороны с подозрением спросил:

— Лариса, ты там что, не одна?

От звука голоса вся напряженность Ларисы спала. Взвизгнув от радости, она воскликнула:

— Степа! Степа! Ты вернулся, тебя выпустили! — Она попыталась выбраться из ванной, но поскользнулась и, если бы не я, расшиблась бы, возможно, насмерть. Мне удалось подскочить и удержать ее.

— С кем ты там? Я слышал, что ты разговаривала с кем-то, — холодно, с подозрением спросил Степан Неделькин, не разделяя восторгов супруги.

— Да мы тут просто моемся. Женя мне помогает, — хихикая, стала объяснять Неделькина, и чуть не случилось страшное.

— Женя! Это тот козел, охранник снизу! — страшно заорал Степан, сотрясая дверь. — Открой!

Я не стала дожидаться, пока он выломает дверь или сбегает за ружьем, а, зажав рот Неделькиной ладонью, сама подала голос:

— Женя — это я. Здравствуйте, Степан Богданович! Поздравляю, что вас выпустили из тюрьмы. Сделайте одолжение, не ломитесь, пожалуйста, в дверь, так как я не одета.

— Вы — кто? Как вы в ванной оказались? — совсем ошалело спросил Степан.

— Я телохранительница вашей жены. Она меня вчера наняла, — объясняла я как можно понятнее. — Лариса попросила потереть ей спину, вот почему я здесь.

Неделькина с усилием отодрала мою ладонь от своего лица и воскликнула с негодованием:

— Ты что? Чуть меня не задушила. Что на тебя нашло? Я сама хотела все объяснить!

— Ладно, выйдете — разберемся, — буркнул Степан и отошел от двери.

Я посмотрела на нишу в стене, где висели халаты. Не предполагая присутствия в доме мужчины, я делала упражнения в нижнем белье и теперь не могла просто так выйти из ванной.

— Который из них можно взять? — указала я Неделькиной на пять банных халатов.

— Возьми желтенький, я его не надеваю, — ответила она.

Запахнувшись и затянув пояс, я вышла и прошла в гостиную.

— Вы телохранительница? — спросил он холодно.

На фотографиях, что я видела до этого, Степан выглядел этаким героем из античных времен — красивым, сильным. Теперь же передо мной был будто другой человек. Что-то надломилось у него внутри. Мощные плечи поникли, лицо осунулось, во взгляде — горечь и отчаяние. Неужели несколько дней, проведенных в тюрьме, так могут повлиять на человека? Я не успела ничего ответить, а он продолжал печальным голосом:

— Ох, Лариса чудит! Я не собираюсь из своего кармана оплачивать эту ее прихоть. Если вы, Женя, хотели поиметь с нас денег, то сильно просчитались. — Сказав, он нервно ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу белой, в тонкую черную полоску рубашки.

— Вы что, считаете меня мошенницей? — сухо спросила я.

— А как вас еще назвать? — вздохнул Степан. — Прознали, что Лариса без царя в голове, и подлезли, запудрили ей мозги. У вас, например, есть лицензия и соответствующее образование?

— Да, — заикнулась я.

Но Степан перебил:

— Где учились? В этих новомодных школах телохранителей? Да?

— Нет, — успела произнести я.

— А, значит, забашляли кому следует за корочки, — невесело усмехнулся Степан. — Одного взгляда на вас достаточно, чтобы понять, что из вас телохранительница, как из меня гейша.

— Зря вы так, Степан Богданович, из вас бы отличная гейша получилась, — зло подшутила я, — немного намазать, парик, приодеть.

— Чего? — сверкая глазами, вскинулся Степан.

В гостиную вбежала благоухающая розами Лариса и кинулась мужу на шею, целуя.

— Степа! Степочка! Степаша!

С недовольным видом он ее отстранил и бросил раздраженно:

— Что, что это такое?! — Под словом «это» он имел в виду меня.

— Это Женя, я же говорила, — пожала плечами Лариса, — она теперь моя лучшая подруга и защищает меня от всяких бандитов. Она такая крутая, мне рассказывали…

— Да что ты веришь всяким проходимцам! — горестно воскликнул Степан, зло глянув на меня.

— Я пойду, посижу на кухне, пока вы тут разберетесь между собой, — бросила я, направляясь к двери.

— Лучше одевайтесь и идите сидеть вообще куда-нибудь в другое место, подальше отсюда, — посоветовал Степан, поджав губы. — В ваших услугах мы больше не нуждаемся.

— Степан, хватит! Ты что? — вскричала возмущенная Лариса. — Она так старалась, чтобы помочь! Не смей!

Спокойно слушая их перепалку, я прошла на кухню, приготовила себе кофе. Конечно, мало приятного, если теперь меня выкинут, когда развернута такая бурная деятельность.