Она засмеялась еще громче и вдруг запустила в хмуро наблюдавшую за ней служанку пустой кофейной чашкой. Служанка вскрикнула и отскочила, с ненавистью взглянув на Лолу, затем схватила со столика салфетку и принялась оттирать с платья кофейную гущу.

– Что с вами? – испуганно спросил адвокат, приподнимаясь.

– А почему она смотрит? – воскликнула Лола, указывая рукой на служанку. – Почему она все время на меня смотрит? Я не выношу, когда на меня так смотрят! – Она громко зарыдала, заламывая руки, и медленно сползла с кресла на пол. Рыдания перешли в истерический лающий хохот.

Адвокат вскочил, бережно прижимая к груди свой драгоценный портфель, и попятился, в замешательстве глядя на девушку.

– Ирина Николаевна! – проговорил он в слабой надежде быть услышанным. – Ирина Николаевна, возьмите себя в руки! Нельзя же так… мы собрались здесь по серьезному поводу… я должен огласить завещание… последняя воля вашего покойного батюшки…

Однако Лола явно его не слышала. Она продолжала оглушительно, истерически хохотать, стоя на четвереньках, и ее смех все больше становился похожим на собачий лай.

– Сделайте же что-нибудь! – умоляющим тоном обратился перепуганный старичок к Олегу Олеговичу, которого до этого демонстративно не замечал. – Прошу вас, примите меры…

– Я сейчас приму меры! – угрожающе проговорил «продюсер», поднявшись со своего стула и решительно двинувшись к Лоле. – Я ее сейчас успокою! Я ее сейчас так успокою!

Лола немного отползла назад, затихла и вдруг с бешеным визгливым лаем бросилась к Олегу Олеговичу. В этот момент она очень кстати вспомнила, как однажды на прогулке ее любимец Пу И бесстрашно атаковал одного очень невоспитанного пенсионера, и попыталась тщательно повторить его тактику. При этом, как всякая прирожденная актриса, она так вошла в роль, что совершенно перевоплотилась и на какую-то секунду почувствовала себя настоящим чихуа-хуа. Подскочив к Олегу Олеговичу, она сделала обманное движение, присела на «задние лапы», громко гавкнула и неожиданно забежала сзади. Пока неуклюжий «продюсер» разворачивался, она успела ухватить его зубами за штанину и сильно дернуть. Олег Олегович потерял равновесие и грохнулся на пол, зацепив при этом локтем сервировочный столик. Столик откатился в сторону, ударив под коленки мрачную служанку, и с грохотом перевернулся. На пол полетел розовый фарфоровый кофейник с остатками кофе, пустые чашки, сахарница и корзиночка с печеньем. Служанка, получив неожиданный удар под колени, с визгом упала на «продюсера», который ворочался на полу и изрыгал проклятия, безуспешно пытаясь подняться.

Лола прыгала вокруг своих поверженных противников на четвереньках, радостно лая и виляя воображаемым хвостом. Она жалела только об одном: о том, что с ней нет ее дорогого Пу И, который несомненно получил бы от этой сцены массу удовольствия.

Мрачная служанка поднялась на четвереньки и хотела уже встать, но в это время Лола, окончательно войдя в роль, подобралась к ней с тыла и изо всех сил укусила в тощий зад. «Женщина в сером» истошно взвизгнула и снова свалилась, употребив при этом несколько выражений, которые заставили бы покраснеть даже видавшего виды портового грузчика.

Старый адвокат смотрел на происходящее в ужасе. Наконец он решил, что все это для него чересчур.

Тихонько, крадучись, стараясь не привлекать к своей скромной особе внимания, он двинулся вдоль стеночки в сторону двери, по-прежнему мертвой хваткой вцепившись в свой пухлый потертый портфель. Заметив маневр адвоката, Олег Олегович, все еще барахтавшийся среди осколков кофейного сервиза, вытянул вслед ему руку и тоскливо воскликнул:

– Куда же вы? А как же последняя воля покойного? Мы с вами не закончили важное дело!

– Извините, я совершенно не могу работать в таких условиях, – ответил старичок, торопливо подбираясь к двери. – Я вернусь завтра, надеюсь, здесь будет немного спокойнее…

С этими словами он исчез.

Олег Олегович наконец смог подняться и с угрожающим видом двинулся к Лоле. Девушка попятилась и на всякий случай еще раз неуверенно гавкнула.

– Прекратить! – заорал на нее разъяренный «продюсер». – В подвал захотела? Собаку изображаешь? Так я тебя на цепь посажу! Имей в виду, со мной такие дешевые фокусы не проходят!

– Что такое? – спросила Лола, поднимаясь на ноги и удивленно глядя на взбешенного мужчину. – Вы чем-то недовольны?

– Недоволен? – повторил тот, едва не лопаясь от злости. – Ты меня еще спрашиваешь?

– Пардон! – Лола попятилась и юркнула за кресло. – Что-то не помню, чтобы мы с вами переходили на «ты»!

– После того, что ты здесь устроила, не приходится рассчитывать на хорошее отношение!

– Извините, – Лола с невинным видом захлопала ресницами. – Вы считаете, что я переиграла? Я просто решила немного поимпровизировать… раз уж вы мне не дали текст роли, я дала волю своей творческой фантазии! Ведь я актриса! – Лола прижала руки к груди трагическим жестом и воздела очи к потолку. – Обычно режиссерам, с которыми я работала, это нравилось! Вы что – сильно ушиблись? Но ведь искусство требует жертв! А что такого? По-моему, было очень весело! Надеюсь, вы все это снимали?

– Значит, ты просто не понимаешь хорошего отношения, – мрачно проговорил «продюсер», – что ж, будем действовать по-другому! Запомни: завтра у тебя будет последний шанс! Если снова устроишь цирк – пеняй на себя.

– Позвольте мне, – послышался вдруг за спиной у Олега Олеговича полный ненависти женский голос. – Позвольте мне с ней поработать, она быстро отучится от своих фокусов!

Лола оглянулась и увидела служанку. «Женщина в сером» смотрела на нее горящими глазами и машинально сжимала и разжимала кулаки.