Шрифт:
— Чтоб ты знал, я из тех людей, у которых стакан всегда наполовину полон, а не наполовину пуст! — сказал Игневич горделиво.
— А я из тех людей, у которых стакан всегда наполовину с водкой! — парировал Помор.
— Отставить разговоры! — строго сказал Растов. — Полный вперед!
До огневого рубежа им оставалось проехать тысячу четыреста метров. Но до чего же вредными они оказались!
Стоило гусеницам командирского «Динго» перемолоть в щепу цветущую хурму, как все духи планеты ополчились на непрошеных гостей.
Из-за бокажа слева ударили станковые гранатометы. Над бокажем справа взмыли в небо змеистые белые полосы — стартовали ракеты тех самых комплексов «Аташ-Паланг», которых Растов опасался с первой секунды высадки.
Наконец и две черных акулы крылатых ракет показались на экране обзорного радара их бесценного «Протазана».
Каждая такая ракета обещала вывалить на головы танкистов две сотни убийственных «вертячек» — противотанковых суббоеприпасов. Две гребаных сотни! Хотя и пяти десятков было бы более чем до хрена…
Ответ на все напасти у Растова был один: скорость!
— Гони, лейтенант! Не жалей лошадок! — кричал Растов мехводу.
И две тысячи семьсот лошадиных сил сорвались в карьер.
Сорок семь километров в час…
Пятьдесят…
Пятьдесят два!
Отозвались во всем корпусе характерной вибрацией перегревшиеся турбины. Зафыркала система охлаждения.
— Ну еще минутку поработай, милая… Одну! Единственную! Минутку! — взмолился Растов.
Он краем глаза приметил, как схлопотал в правую гусеницу «Аташ» танк с бортномером 63.
Это была первая боевая потеря. Кроме того, случились две технические. Преодолевая бокажи, надорвали силенки и застряли со сломанными турбинами два танка второго взвода.
Минус три! А ведь еще даже ни с кем не повоевали!
Осознание этого факта не на шутку рассердило Растова.
— Игневич, «Шелесты» запускай! — зло потребовал он. — Пора!
— Как бы их в молоко не выпустить, — осторожно сказал Игневич.
— А ты постарайся, чтобы не в молоко! — нажимал Растов. — А то сейчас пара «Аташей» прилетит — и все, хана. Ни молока нам не будет, ни булочки с изюмом…
— Еще хотя бы девяносто секунд нужно, товарищ майор, — сказал Игневич. — Я зонд ЦУ сейчас подниму, он позиции дивизиона подтвердит — и тогда можно пускать.
В разговор вмешался мехвод.
— Товарищ майор! Второй каменный вал проходить будем?
— Нет. Сбросишь скорость перед ним, плавно оттормозишь, и так же плавно подавайся назад.
Девяносто секунд, отведенные Игневичу, пролетели быстро.
— «Шелесты» готовы, — отрапортовал он.
— Пли!
Универсальный ракетный комплекс «Шелест» располагал такими мощными реактивными снарядами, что при их пуске Т-14 прямо-таки подпрыгнул.
— К-кузнечик… — проворчал Помор. — На сто тонн.
Игневич и Растов приникли к визирам. На них с парящего над бокажами зонда шла телекартинка. Убогонькая, но зато своя, родная, не заемная от разведсредств батальонного уровня.
Именно благодаря этому зонду экипаж «Динго» смог пронаблюдать полет «Шелестов» во всем его великолепии.
Шестерка целеустремленных серо-синих гадюк неслась над бокажами, над садами, подстригая кроны деревьев широко распахнутыми рулями.
Один из «Шелестов» вдруг рыскнул влево и воткнулся в землю, выбросив серый гейзер камуфлета. Это ему досталось лазером от недреманной зенитки «Рату».
Остальные, однако, миновали клонский зенитный огонь вполне благополучно, вслед за чем устроили клонским пушкам-макроцефалам вырванные годы.
Бесшумно — для Растова и Игневича бесшумно — отрывались двухтонные стволы, распахивались под напором внутренних взрывов бронебашни, распадались, как детальки детского конструктора, гусеничные шасси…
А в следующую секунду зонд сбили. И — слепой экран.
— Хорошего понемножку, — резюмировал Растов.
Глава 7
НАСТУПЛЕНИЕ БУКСУЕТ
Июнь, 2622 г.
Плацдарм «Воронеж» — плацдарм «Армавир»
Планета Навзар, система Кай Тир
— Товарищ майор, победа! — орал малоопытный Кобылин. — Доложите на батальон, пусть немедленно присылают подкрепление! Еще немного поднажать — и мы попрем до самого Геля!